Предостережение президента Буша, к которому Горбачев так пренебрежительно отнесся в Доме Адмиралтейства, было основано на кратком и загадочном послании, которое Гавриил Попов передал американскому послу 20 июня, через три дня, после того как Павлов, Язов и Крючков устроили свой «конституционный переворот». Попов тогда предупредил, что на следующий день будет устроен путч с целью устранить Горбачева, и назвал в числе заговорщиков Язова, Павлова, Крючкова и Лукьянова. Но хотя он имел контакты в среде реформаторов в армии и КГБ, нет никаких очевидных оснований считать, что Попов располагал планами заговорщиков, полученными от них самих. Они считали его опасным радикалом, и его фамилия два месяца спустя фигурировала в их списке неугодных лиц. На этой стадии оперативное планирование путча еще даже не начиналось. Хотя и до «конституционного переворота» четыре человека, названные Поповым, уже считались очевидными руководителями путча, если таковой будет организован. Так что предостережение Буша не содержало для Горбачева никаких данных, до которых он не мог бы докопаться сам.
Александр Яковлев, «отец перестройки», действительно объявил 16 августа, что путч произойдет в самое ближайшее время. Это произошло в тот день, когда его исключили из партии, и он был в ярости. Через три дня его предсказание сбылось. Однако впоследствии он говорил мне, что и у него не было по этому поводу никакой информации из стана противника, и он понятия не имел, что путч действительно произойдет так скоро. Он просто рассудил, что существующее положение дел не может долго оставаться неизменным. И предсказывал саму возможность переворота, начиная еще с зимы 1988 года.
Пожалуй, ближе всех к истине было ЦРУ. В серии аналитических оценок, проводимых им с весны 1991 года, говорилось, что господствующая роль Горбачева на советской политической арене кончилась. Переворот может произойти в любой момент, хотя вряд ли это приведет даже к кратковременной победе. Это заключение не отличалось от утверждений других лиц и организаций. Но в середине августа ЦРУ сообщило президенту Бушу, что подписание 20 августа Союзного Договора может побудить реакционеров к активным действиям. Это было компетентное заключение. И соответствующая информация имелась в распоряжении практически любого аналитика или журналиста, который пожелал бы ею воспользоваться. Все мы, однако, этого не сделали. Поэтому, несмотря на проницательность ЦРУ, первой реакцией, в том числе и американского правительства, стала уклончивая позиция. Ведь в первые часы не было никаких гарантий, что путч не увенчается успехом и что Бушу не придется иметь дело с людьми, которые свалят Горбачева. Да и вообще иностранные правительства мало что могли сделать в этой ситуации.
Шум по поводу «провала разведки» оказался необоснованным, как это часто бывает. Будущее обладает одним непреодолимым и неустранимым качеством: оно не предсказуемо. Люди пытали судьбу испокон веков — от римских авгуров до западных разведывательных служб. Но им никогда не удавалось разрешить проблему. Как это сформулировал однажды Комитет вооруженных сил при палате представителей США: «Политики и частные граждане, ожидающие, что разведывательные агентства могут предвидеть все внезапные перемены, приписывают им качества, которыми Бог еще не поделился с простыми смертными»[81].
9
Обломки диктатуры
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
В августе 1991 года путчисты достигли результата прямо противоположного тому, которого они добивались, — крушения старого режима и начала распада Советского Союза. Теперь задачей уцелевших было создать из обломков нечто прочное. В этом смысле никто особенно положительно себя не проявил. Внутри России побежденные (главным образом, старые институты власти — армия, КГБ и партия) были дискредитированы, потрясены и бессильны. Победители же, видимо, были ошеломлены масштабом задачи, перед которой они оказались, и громадной ответственностью, которая была на них возложена.
81
Взгляды членов Конгресса США по поводу слабости разведки изложены в приложении к протоколу Комитета по вооруженным силам палаты Представителей «Оборона в новую эпоху: уроки войны в Персидском заливе», опубликованном в августе 1993 года; цитируется Марком Урбаном в книге «UK Eyes Alpha».