— А может это полтергейст?
В эфире возникла пауза, после чего рация ответила: «Если не хотите, не ехайте, зачем же непонятными словами обзываться? Щас позвоню вашему командиру и пожалуюсь на вас. Правильно вас все гоблинами зовут».
Тем же летом Сергей со своими товарищами был направлен в командировку в один из районов, который находился на стыке трёх областей. Проблема состояла в том, что в районе находилось много скотоводческих хозяйств. Гастролёры из соседних областей появлялись в коровниках и свинофермах под покровом ночи. Действовали очень дерзко и ловко. Уводили скот, причём были хорошо оснащены и исчезали как призраки.
Начальник местного райотдела милиции на оперативных совещаниях в управлении только руками разводил: «Уж чего мы только не придумывали, — горестно говорил он, — и засады на ночь выставляли, и на усиленный вариант несения службы переходили, устраивали беседы с местным населением, чтоб помощь оказывали. Всё напрасно. Они в другом месте появляются. Как чувствуют».
— Чувствуют, говоришь, — генерал чиркнул зажигалкой, поднеся её к сигарете, — а может, кто из твоих их координирует?
— Нет, товарищ генерал, я в своих людях уверен. Разброс хозяйств очень большой, а сотрудников у меня не густо.
— Понятно, если не густо — поможем, — и, обращаясь к Атаманову, генерал сказал, — Аркадий Иванович — записывай, выделить патрульный автомобиль и наряд милиции, состоящий из офицеров, в количестве пяти человек. Пусть неделю колесят по району, а гастролёров этих из-под земли достанут, — затем, повернувшись к начальнику райотдела, продолжал, — А тебе, мил-друг, обеспечить их бензином, жильём и питанием.
— Что Вы, товарищ генерал, встретим и разместим как родных. Только пусть ребята постараются, мы в долгу не останемся — обрадовался тот.
Машина быстро несётся по направлению к Кобринскому району, Валька Топорков, крутя баранку, опять что-то напевает. Сергей назначен старшим группы, он сидит рядом с водителем, на заднем сиденье дремлют ещё трое офицеров.
Работали омоновцы по ночам, днём отсыпались. Колесили по всем дорогам и весям, останавливали и досматривали транспорт, особенно грузовой, проверяли охранников на фермах.
— Дык чо, робяты? — говорил пожилой скотник, прикрывая рот заскорузлой натруженной ладонью с грязными ногтями, — нам, почитай, третий месяц зарплату не плотют. Чо ж убиваться на работе?
— Однако, отец, на выпить водки у тебя денег хватает, — говорил ему Валька.
— Простого человека, всяк обидеть может, — говорил скотник и, обиженно отворачивал голову, — вам по службе положено, вы этих ворюг и ищите.
И ребята искали, за четыре дня было раскрыто около семи преступлений: в отдел доставляли браконьеров, которые ловили рыбу электроудочкой.
Были такие лихие парни — от аккумулятора кидают два провода на специальное оборудование и в воду. Почище, чем глушить. Рыбы, у которой от разряда лопался пузырь, всплывало много, но потом на этом месте вся живность восстанавливала жизнедеятельность только спустя несколько месяцев.
Доставляли большегрузы, перевозящие незаконно цветной и чёрный металл. Привозили пьяных дебоширов и мелких жуликов. Но гастролёров поймать не могли.
На пятый день командировки Валька проснулся как обычно первым. Потряс за плечо Олега Истрина.
— Вставай, Олежка, тебе Билл Клинтон звонил.
— Что? — ничего не понимая спросонок, бормочет Олег, и, поняв, что Валька подтрунивает над ним, улыбается, — Валь, лучше метнись и приготовь Кофи Ананд.
— Есть такое дело, — Валька, быстро встав, почапал на кухню.
Все проснулись, вместе сидят и пьют чёрный, как смоль кофе, заедая его бутербродами с колбасой.
— Пацаны, а у меня ведь нынче день рождения, — отхлёбывая горячий кофе, говорит Валька.
— Чо, правда? — вскакивает со стула Олег Истрин, — и сколько стукнуло?
— Двадцать семь, — Валентин пожал плечами.
— Отставить бутерброды, — Сергей решительно хлопнул себя ладонью, — план такой: Валентин, заводи машину с Юркой дуете за продуктами, я с остальными готовлю место.
Место для празднования дня рождения выбрали очень живописное. На берегу озера.
Готовили шашлык, пели песни, поздравляли Вальку. Он вытащил магнитофон из машины и включил на всю катушку свой любимый «Роксетт». Спиртного не пили — Сергей запретил. Сегодня в ночь предстояло крайнее дежурство. Завтра пора была домой.
Вечером Валька повернул к Сергею счастливое раскрасневшееся лицо:
— Серёг, всякие у меня дни рождения были, но такого весёлого ещё не было. Вот бы всегда так.