В командировке Сергей сдружился с молодым капитаном из Москвы Игорем Вдовченко. Игорь служил срочку в Афганистане. В 88-ом попал на службу в, только что созданный, Московский ОМОН. Летал на задание в Фергану. Потом выбрал себе должность поспокойнее, а именно участкового инспектора милиции в одном из московских округов. Смешных историй он знал великое множество.
— Однажды, — рассказывал Игорь, — одного моего товарища вызвали на место происшествия. А надо вам заметить, что в его зону обслуживания входил московский зоопарк. Как вы поняли, он тоже работает участковым в нашем отделе. Так вот: видите ли, из клетки пропало животное. Подходит он, значит, к клетке с пропажей. На клетке надпись: «Муфлон». Он внимательно осмотрел место происшествия. Обошёл клетку вокруг и облегчённо вздохнул. Вверху у клетки был отогнут краешек, и образовалось небольшое отверстие. Мой корешок пулей прибыл в отдел и сел сочинять отказной материал. А написал он так: в верхнем углу клетки имеется механическое повреждение, а попросту — дыра, посему в этом деле отсутствует состав преступления, так как муфлон мог улететь. Начальник, без зазрения совести, подписал сей документ. Но на следующий день прокурор округа, который должен был прочитать и санкционировать отказной материал, пришёл в неописуемый восторг. Он долго смеялся, а потом поделился своим весельем с начальством главка. Товарищ мой, придя утром на службу, сразу почуял неладное. Все отворачивались от него, пряча улыбки, а молодая секретарша, которая только недавно устроилась на работу в отдел, показывая на него пальцем, что-то шептала на ухо пожилой уборщице. Обе прыснули и отвели от него глаза. По спине у моего друга побежали мурашки. Он, зайдя за угол, внимательно осмотрел свой внешний вид. Форма была наглажена, ширинка застёгнута, дырок нигде не было. Тут то его и настиг дежурный по отделу. «Где шляешься? Тебя начальник полчаса ищет. А ну давай пулей к нему! Он меня с утра долбит и мучает, как Пол Пот Кампучию!».
Товарищ мой, постучавшись, зашёл в кабинет шефа. «Слушай, лейтенант, ты в школе хорошо учился?»- ласково начал начальник.
— Тройки были, товарищ полковник, — пролепетал лейтенант, но язык его уже не слушался.
— Ты что из меня посмешище делаешь?! Муфлон улетел? Да ты знаешь, что муфлон — это горный баран, а ты его в пегасы произвёл! А прокурор знает, потому что в школе учился хорошо! — заорал полковник и кинул в него пачкой бумаг, — немедленно переделать! Муфлон!
«Вот вы смеётесь, а товарища моего потом два года муфлоном звали» — закончил Игорь свой рассказ.
Как — то Сергей заступил дежурным по этажу, на котором жили милиционеры. По коридору, сломя голову и, вытаращив глаза, нёсся прапорщик из татарского отряда. Подбежав к Сергею, он попытался что — то сказать, но язык его прилип к нёбу. Прошептав несколько фраз на татарском, он с надеждой глядел на Сергея.
— А теперь можно то же самое только по — русски — сказал, стоявший рядом Юрка Колесов.
— Там наш с ума сошёл, — сказал прапорщик, которого звали Азат и проглотил ком, — троих наших на прицеле держит. Не знаю что делать! Наши все на операции! Говорит: я граф, а вы мои крёстные!
— Не крёстные, а крепостные, — продолжал Колесов, он один не растерялся, — пошли к твоему графу!
Подойдя к помещению, в котором жили казанские милиционеры, ребята услышали крики: «Я граф Воронцов! Вы поняли, сволочи?!» — и «граф» щёлкнул затвором.
— Короче, так — Колесов смотрел на, ошарашенных офицеров, — я говорю, вы молчите.
Юрка отстегнул кобуру, снял куртку камуфляжа, открыл дверь в комнату и громко сказал:
— Пропустите! Депеша для графа Воронцова из Петербурга!
Войдя в комнату Юрка, увидел троих побелевших от ужаса лежащих милиционеров. Их боевой товарищ расхаживал рядом, наступая им на головы и тыча в них ствол автомата. На шум он повернул голову в сторону Юрки и направил оружие на него.
— Ваше сиятельство, вам Указ от ея императорского величества Лисавет Петровны из Петербурга, — сказал Юрка и отвесил реверанс.
Сумасшедший опустил оружие и внимательно смотрел на Колесова.
— Кто вы, сударь? — спросил он.
— Поручик лейб — гвардии Преображенского полка ея императорского величества Варфоломеев. За сидение на Шипке пожалован матушкой Лисавет Петровной дворянством и наградным серебряным оружием. Ваше сиятельство, я загнал трёх лошадей, чтобы сообщить Вам великое известие. Указом ея императорского величества Вы произведены в действительные тайные советники и жалованы имением в Ранненбургском уезде Тамбовской губернии, — чесал, как по — писаному, Юрка.