В революционную организацию, действовавшую в Академии генерального штаба с 1857 года, кроме Сераковского, Станевича, Обручева, Аничкова, входили Ян Козелл-Поклевский, Юзеф Галензовский. Крупную роль в организации играл Виктор Калиновский, через него поддерживалась связь со студенческими революционными кружками в Петербурге и Москве, с патриотической молодежью в Вильно и Киеве. В 1858 году к ним примкнула новая группа офицеров, из которых выделялись братья Петр и Николай Хойновские. Набор 1859 года привел в академию Ярослава Домбровского, скоро ставшего одним из руководителей организации. Уже в 1858 году организация имела свои филиалы в Инженерной и Артиллерийской академиях, кадетских корпусах, Медико-хирургической академии и некоторых частях столичного гарнизона, начала устанавливать связи с революционными кругами Литвы, Белоруссии, Украины. Из военной среды она постепенно распространилась и на другие слои, преимущественно студенчество, из столицы перебросилось в провинцию. В организации преобладали офицеры — выходцы из «западных губерний», то есть Литвы, Белоруссии, Украины, но много было и русских и уроженцев Царства Польского. Среди однокурсников Сераковского, Звеждовского, Станевича были такие революционные деятели, как Владимир Обручев — один из деятелей группы «Великорус». К организации были близки известные деятели революционного движения в армии: Андрей Потебня, Василий Каплинский, Павел Огородников. Стремление польских офицеров, группировавшихся вокруг Сераковского, к союзу с революционными силами России — важнейшая черта их деятельности. Идейным источником демократических убеждений офицеров-республиканцев была польская и русская революционно-демократическая литература. Уже в первых беседах с новыми товарищами Сераковский обращал их внимание на статьи «Колокола», посвященные крестьянскому вопросу и польско-русским отношениям. Беседа, обмен мнениями о прочитанном являлись первым шагом на пути новых слушателей академии к нелегальной офицерской организации.
Большое впечатление производили на умы офицеров общая предгрозовая обстановка в стране, рост крестьянских выступлений, волнения студенчества. Руководители организации были превосходно осведомлены, имели в руках письма, содержащие новейшие данные о настроениях народа в Польше, Литве, Украине, и ссылались на них в спорах и беседах. Как заявил член офицерской организации Гауке (впоследствии прославленный вождь повстанцев «Босак»), русское крестьянство пробуждается и недалек тот день, когда оно найдет общий язык с крестьянами Польши и Литвы. А если невольники и рабы поймут друг друга, дворянство погибнет от их рук, если, конечно, заранее не откажется от своих привилегий. Как же в этих условиях можно отрицать необходимость русско-польского революционного союза?
Приведенные данные говорят о том, что основной целью офицерского революционного общества постепенно становилась подготовка вооруженного восстания против царизма и крепостничества совместными силами русских и поляков. Но не сразу и не вдруг эти цели были приняты всеми офицерами. В понимании общих лозунгов о свободе, равенстве, национальной независимости среди них была большая разноголосица. Одни говорили о примирении помещиков и крестьян, вкладывая в понятие равенства установление гражданских свобод, равенство перед законом без ликвидации магнатского землевладения. Другие проповедовали необходимость пустить «с дымом пожаров» помещичьи фольварки. Но хотя среди военной молодежи и студенчества не было крепкого идейного единства в понимании путей борьбы за национальную независимость и принципов будущего государственного устройства освободившейся Польши и вольной России, ненависть к царизму, признание необходимости борьбы с ним объединяли всех. Поэтому в первые годы существования организации, когда прежде всего нужно было вербовать новых членов, вести пропаганду, выявлять сочувствующих, опоры по программным вопросам отодвигались.