Так сложилось, что первыми биографами Траугута стали люди, которые видели его заслугу прежде всего в том, что он выступил против «красного анархизма», а высокую оценку его морального облика обосновывали в первую очередь его глубокой набожностью. Авторитет этих свидетелей был очень высок, это были ближайшие сотрудники Траугута. Их писанные на склоне лет воспоминания воссоздавали впечатление далекой юности, окрашивая их (наверное, без сознательной воли самих авторов) созвучно их уже весьма консервативным взглядам. Так создавалась реакционно-националистическая «легенда о Траугуте».
И, словно подчиняясь этой легенде, не обращая внимания на противоречащие ей факты и документы, прогрессивные историки относились к Траугуту сдержанно и настороженно. Его субъективная честность, преданность делу освобождения польского народа не ставились под сомнение. Но в нем склонны были видеть невольного реализатора закулисных планов консервативных, враждебных революционным массам политических сил. Впрочем, такая оценка звучала не в полный голос, популярность имени Траугута побуждала делать ударение скорее на его высоких личных качествах, а высказываемые сдержанно сомнения относительно политического значения его диктатуры формулировались чаще безлично, с оговорками, что Траугут, разумеется, не был, по существу, политиком и т. п.
Изменение взглядов историков-марксистов в оценке Траугута произошло в течение последнего десятилетия. Значительно глубже, без прежнего схематизма освещены важнейшие проблемы истории восстания в период диктатуры Траугута: отношение к народным массам, к революционным силам других народов, военные планы. Новые выводы о развитии восстания в то время, когда во главе его стоял Траугут, не могли не отразиться на характеристике самого Траугута. Но именно теперь, когда его деятельность предстала перед нами в новом свете, задача нарисовать облик этого руководителя восстания оказывается особенно сложной. Теперь нам ясно, до какой степени поверхностно воспринимали Траугута люди, которые его окружали. Убежденные в том, что они прекрасно знали своего руководителя и понимали его помыслы, они сумели внушить это убеждение и читателям. Но сегодня мы видим, что эти источники ненадежны, и особенно остро ощущаем, насколько бедны, недостаточны вообще все источники для биографии Ромуальда Траугута. Они дают нам возможность восстановить в основном канву его жизни, внешние проявления его деятельности, но почти не раскрывают ее направляющих внутренних сил.
Среди современной литературы о Траугуте можно назвать несколько более или менее удачных биографических очерков. Однако ни один из этих очерков не дает исчерпывающего, документально обоснованного ответа на основные вопросы: как далекий от политической деятельности отставной офицер стал руководителем восстания 1863 года, как человек, которого считали своим белые, оказался осуществителем политики красных?
Заранее скажем, что и настоящий очерк отнюдь не может претендовать на большее. Это не изложение итогового исследования о Траугуте — такого исследования еще нет, — это лишь биография Траугута, объясненная так, как ее представляет автор этого очерка.
Должно быть, первое, что требует пояснения в биографии Ромуальда Траугута, — это его звучащая совсем не по-польски фамилия Считается, что первый из рода Траугутов (Traugutt) — это был, вероятно, прадед Ромуальда — был выходцем из Саксонии и появился в Польше в первой половине XVIII века. Он передал своим польским потомкам немецкую фамилию. Но поляком чувствовал себя уже дед Ромуальда. Якуб Траугут был участником восстания 1794 года; как пехотный капитан, он участвовал в отражении прусских войск под Варшавой, заслужив похвалу Тадеуша Костюшки.
Отец Ромуальда Людвик Траугут был малоимущим дворянином, из обедневшего рода Блоцких происходила и мать — Алоиза, Людвик Траугут арендовал небольшое имение Шостаков в Западной Белоруссии близ южной опушки знаменитой Беловежской пущи. Здесь 16(28) января 1826 года родился Ромуальд Траугут.
Ребенку было всего два года, когда умерла его мать. Его воспитательницей стала бабушка Юстина Блоцкая, энергичная, властная женщина. Ей принадлежало первое слово в доме. Бесконечно любящая внука, она не баловала его; еще дома Ромуальд получил первые знания и навыки к ученью, которые очень помогли ему, когда десятилетним мальчиком он поступил в гимназию в Свислочи. Гимназист Траугут проявлял особый интерес к математике, хорошо и охотно рисовал. Эти его наклонности определили выбор профессии, когда в 1842 году он окончил с серебряной медалью гимназию. Было решено, что он станет военным инженером. Однако попытка поступить в Инженерную академию в Петербурге окончилась неудачей, и восемнадцати лет Ромуальд Траугут вступает юнкером в 3-й саперный батальон, находившийся на постоянных квартирах в местечке Желехове, верстах в восьмидесяти от Варшавы. Прошло более трех лет, прежде чем Траугут получил первое офицерское звание прапорщика. Это было весной 1848 года.