Выступая за объединение сил польской эмиграции, Врублевский всегда подчеркивал, что оно невозможно без единства взглядов на стоящие перед ней цели и пути к их осуществлению. Что касается убеждений, — заявлял он в только что цитировавшемся обращении, — я демократ в логическом смысле этого слова. В иную Польшу, чем та, которую воскресит из гроба наш народ своими трудовыми руками, я не верю; иной Польши, чем та, которая, сохраняя в целости свои исторические границы, наделит гражданскими правами всех своих сынов, не желаю; для иной Польши, чем та, где господство человека над человеком уступит место царству свободы, разума и права, где невежество исчезнет в лучах всеобщего просвещения, а нужда в добросовестном распределении общих выгод, для иной Польши я не могу ни жить, ни умирать. В свою очередь, Домбровский в политическом кредо, оглашенном в четвертую годовщину начала восстания 22 января 1867 года, заявил: Верую в воскресенье Польши демократической, а значит, свободной, счастливой, могучей.
Предстоящая борьба, по мнению Врублевского, Домбровского и их единомышленников, должна была вестись не узким кругом заговорщиков, а широкими массами. Все для народа и через народ, — заявлял Врублевский и добавлял: В этом лозунге я нахожу не только политический идеал нашего отечества, но и средства к его осуществлению. Все через народ, — развивал свою мысль Врублевский, — это значит: восстание собственными силами, направленное против всякого чужеземного и внутреннего угнетения, против чужеземного и отечественного рабства, это знач1ит не более и не менее как революция масс, ставящая себе целью и моральное и материальное благосостояние, преодолевающее все преграды, воздвигаемые дипломатическими, правительственными, шляхетскими, иезуитскими и всякими другими комбинациями на пути ее развития.
С такой же определенностью высказывался Домбровский. Я считаю, — писал он в Кредо, — что никакие политические комбинации не в силах создать то, что не имеет собственных сил для существования... Единственным средством освобождения, соответствующим национальному достоинству и дающим гарантию свободы и независимости, признаю вооруженное народное восстание. Отсюда и вытекало у него определейие будущих задач: Единственной нашей целью должно быть восстание, единственной деятельностью — подготовка восстания.
Сторонники мирной просветительской деятельности, поднимавшие голову и в стране и в эмиграции, встречали резкий отпор деятелей левого крыла польской эмиграции. Примером здесь могут служить выступления Врублевского. Я, — заявлял он, — демократ по понятиям, по принципам, по духу, революционный радикал по крови, по своему прошлому, по деятельности еще до восстания. В стране, изнывающей под тяжестью позорного ярма чужеземного насилия, я не признаю так называемой органической работы, то есть легальной, то есть компромиссной, то есть тарговицкой[8]. Я вижу один только путь избавления Польши, путь тяжелый, мученический, от подножия до вершины залитый кровью, путь апостольской проповеди словом, письмом и делом среди простого народа при посредстве преданной делу молодежи...
Возможность успеха и причины поражения восстания Врублевский и Домбровский определяли, исходя из своего понимания исторического прогресса. Прогрессом, — заявлял Домбровский, — я называю все большее развитие справедливости как в области политической свободы и равенства, так и в отношении участия в использовании материальных благ. Чтобы наше дело не погибло, оно должно всегда соответствовать развитию прогресса, а наше национальное восстание лишь в том случае будет иметь успех, если своей программой оно охватит наряду с независимостью введение в жизнь уже признанных политических истин. Пробуждение в людях сознания прав человека и гражданина, признание равенства этих прав для каждого без исключения человека, распространение прав, признанных за отдельным человеком, на народы, независимо от расы, наконец, воспитание сознания братства и солидарности наций — вот моральные основы нашей деятельности. Из тех же положений исходили Домбровский и Врублевский в оценке общих и частных уроков закончившейся недавно вооруженной борьбы.
8
То есть общинном, народном управлении (гмина в Польше в какой-то мере аналогична сельской общине в России).