— Обо всем разом, — ответил Есио. — Даже не знаю, как называется эта церемония…
— Долго же ты думал, — пробормотала Анна изменившимся до неузнаваемости голосом.
— Я не буду торопить тебя с ответом.
Анна никогда не тянула с решениями. Она взвесила все «за» и «против», однако так и не смогла придти к определенному выводу.
— Будда и боги… — вздохнула Анна. — Я должна буду любить его — то есть, тебя — как мужчину, должна буду…
— Ну так как же?
— Ты имеешь в виду все?
— Да.
— Все, кроме финансов, — усмехнулась Анна. — Тебе это не нужно. Ведь, ты у нас планетовладелец.
— Все верно.
— Ну и глупый же ты, Есио.
— А ты, я смотрю, и того глупее.
— Где и когда?
— На корабле, как только мы вернемся. Скоро.
— Ты мне не поверишь, — сказала она дрогнувшим голосом. — Ты первый мужчина, который сделал мне такое предложение. Первый мужчина, которому я могла бы ответить согласием.
— Ну так как?
— Да!
Она поспешила вниз, в каюту. Есио же так и сидел на верхней палубе, любуясь усыпанным звездами ночным небом, покачивая головой и насвистывая старинную японскую песенку.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
— Проклятье, когда на этом корабле будет порядок! — Анна пересекла мостик, гневно глядя на офицера орбитального корабля. — Что бы ни происходило, вы не должны тратить время попусту!
— Примите наши поздравления, мадам! — сказал улыбающийся офицер отдыхающей смены.
— Стоило мне оставить корабль на несколько недель, как все тут же пошло прахом! — Она приказала своему креслу выехать из ниши и величественно села в него, отогнав рукой услужливую сферу. — Господин Олифант, — обратилась она к офицеру, — вызовите на мостик господина Кондрашева. Мы должны совершить с пространством-временем нечто неправдоподобное.
Олифант отступил от мониторов мостика и сцепил руки за спиной. Он мог отдыхать до прибытия в следующий пункт назначения. На мостике появился Кирил Кондрашев, изменивший своей привычной строгой униформе и одетый несколько щеголевато. Нестор смерила его испепеляющим взглядом.
— Праздник, мадам, — пожал тот плечами.
— Какой-такой праздник? Это еще что за новости?
— Я имею в виду ваше предстоящее замужество…
— Но, ведь, это я выхожу замуж — я, а не вы! Думаете, радости супружеской жизни сделают меня мягче?
— Как говорят сказания, удовлетворенный капитан — хороший капитан.
— Если заметите какую-то разницу, тут же известите меня. Запросите разрешения на выход с орбиты и проследите за тем, чтобы какой-нибудь шальной луч не изжарил наши сенсоры. Надеюсь, вам это удастся.
— Заявка подана, — ответил Кондрашев, наблюдая за экраном. Все орбитальные операции осуществлялись исключительно компьютерами. — Разрешение получено. Счетчик оплаты отключен.
— В моем рабочем тапасе задана нужная нам последовательность миров, — сказала она. — Я предполагаю оказаться на орбите одной из этих планет примерно через семьдесят часов.
— Каково общее количество целей? — спросил Кондрашев.
— По меньшей мере двадцать. Мы хотим найти приличное место, в котором смогли бы провести свой медовый месяц.
— Выходит, Кюсю вас не устроил?
— Земляне мыслят иными категориями, чем мы, Кирил. Мы с Есио хотим отыскать пустынную спокойную планету. Романтическое путешествие… Понимаешь, что я имею в виду?
— Все ясно. Первый выход произойдет примерно через десять часов.
— Отлично. Иомен, — обратилась Анна к парившей над ее головой сфере, — передай Ди Нове, что я аннулирую все контракты, которые не могут осуществляться в условиях межкорабельной или сверхдальней коммуникации. Пусть он придет в мою каюту и познакомит с наиболее выгодными сделками.
— И когда же настанет этот счастливый день? — поинтересовался Кирилл.
— Свадьба состоится на Бейлис Эхонев, — ответила Нестор. — Если ты сделаешь все как надо, она начнется уже через семьдесят два часа.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
— Помнишь, как тебе спалось во время выхода? — спросила Анна.
Кавасита покачал головой.
— На этот раз я к нему приготовлюсь. Главное, чтобы он не был слишком резким.
— Одна из издержек нашей профессии. Что-то вроде морской болезни.
— Во время первого базирования я страдал этой болезнью добрых две недели, — заметил Кавасита.
— На хорошо отрегулированных кораблях эффект не столь заметен. Если же мы не будем прибегать к выходу из обычных пространства-времени, время, проведенное нами в пути, будет исчисляться тысячелетиями, да и горючего понадобится раз в десять больше.
Кавасита понимающе кивнул, однако лежавшей рядом Анне показалось, что он думает о чем-то совершенно ином. Он любовался ее телом, освещенным светом внутреннего модификатора каюты. Призрачный свет тела, теплые мягкие тени… Она повернулась к нему, оставив в воздухе ряд светящихся тепловых отображений.
— Нравится? — спросила Анна шепотом.
— Красиво…
— Я или модификаторы?
— За эти четыре столетия женщины нисколько не изменились. Они так же тщеславны.
— Ха! А я видела, как ты смотрелся в зеркало, разглядывая свою новую прическу! Тщеславие, зовешься ты Мафусаилом…
— Во многих книгах, прочитанных мною там, под куполом, говорилось об опасности развития новых технологий, — сказал он. — Мол, компьютеры могут стать хозяевами мира…
— Случалось и такое, — кивнула Анна. — Это произошло на Мириадне лет триста тому назад и еще раз или два в сравнительно недавние времена. Механическое упрямство, несговорчивые системы и так далее. Теперь конструкторы стали учитывать подобные опасности.
— Там говорилось и о том, что высокие технологии могут утопить нас во всевозможном ядовитом дерьме. Там вообще не говорится о таких вещах, как модификатор, превращающий любое движение в произведение искусства. Или о космических кораблях, доносящих сокровища других цивилизаций до отдаленнейших уголков населенной людьми галактики. Никаких войн…
— Войны существуют и поныне, — возразила Анна. — Правда, они носят, главным образом, экономический или психологический характер.
— Все это преисполняет меня оптимизмом, — воскликнул Есио. — Кто бы мог подумать, что я доживу до такого времени!
— Но, ведь, Земля тебе не понравилась… — Анна повернулась к Кавасите и ткнула пальцем в его грудь.
— В мое время население Земли составляло всего три процента от нынешнего, при этом, большая часть людей жила в нищете. И потом, кто я такой, чтобы жаловаться на подобные вещи? Можно поселиться и в каком-то другом месте.
— Есио, все представляется тебе в розовом свете, — предупредила Анна. — Ты видишь только внешнюю сторону вещей. К тому же, ты пользуешься всеми благами жизни, что могут позволить себе далеко не все. Многие до сих пор несчастны. Таких большинство.
— Значит, они глупы. Они накормлены, образованы, могут в любую минуту воспользоваться любой информацией, имеющейся в галактике…
— На Земле все обстоит именно так. Однако, если ты окажешься где-нибудь на задворках, в новых колониях, ты увидишь, что тамошним жителям приходится несладко. До сих пор существуют тирании, войны и пытки. Мне доводилось сталкиваться с такими вещами. Земля теперь стара и степенна, но очень немногие из ее жителей готовы к восприятию чего-то нового. Безопасное, безбедное существование оборачивается полнейшей несвободой и ограниченностью… В некоторых же колониях люди обретают неожиданные дарования и таланты, однако новизна опыта и связанные с этим приключения нередко оборачиваюся гибелью. Как видишь, за все приходится платить…
— Ну а чем пришлось поступиться тебе? — спросил Кавасита.
— Разрывом родственных отношений. Одиночеством — пусть теперь у меня есть ты… Мне мало жениха. Спроси, есть ли у меня друзья и сколько их? Отношения с одними осложняются превратностями служебных отношений. Лишь несколько человек из моего окружения готовы принимать меня такой, какая я есть, и при этом не преследовать никакой корысти. Но по-настоящему близких друзей у меня нет. Только в детстве…