Все это промелькнуло в мозгу в одно мгновение. И тут клинки издав свистящий звон скрестились...
Это был страшный бой. Жестокий. Для кого-то — последний. Факела очень ровно освещали зал. Тени сражающихся были едва различимы. Отблески пламени вспыхивали на потных лицах, мелькали на беснующихся мечах. Мальчик прижимаясь к камню, пытаясь унять стук своего сердца, следил за поединком. Он не слышал стука мечей, но каждый удар отдавался тупой болью по всему телу. И страх подсказывал что скоро все будет кончено. Для Кахомира и для него самого
— Какой же я трус, — думал мальчик. Он был готов разрыдаться от беспомощности и бессилия. Тот человек, старый, скрывающий свою слабость, который не раз спасал его, которого хотелось назвать самым дорогим на свете словом сейчас может погибнуть. И ничего нельзя сделать! Ничего!
Кахомир слабел. Руки отказывались держать оружие. Он, отступая, стал подниматься по ступеням. Элекхор все еще был внизу. Он торжествовал. Смотрел как его враг отступает. Вот он лишился сил... Сел на ступень... Выронил меч... Обхватил руками седые волосы... Элекхор, сжимая рукоять, стал медленно подниматься, готовый взметнуть меч и рубануть.
— Отееееееееееец!
Крик растянулся на весь короткий путь. На несколько последних мгновений. Он упал. Обхватил старого обессиленного человека руками, грудью накрыл его голову. Уперся подбородком в затылок.
— Малыш...
Это были не слова, скорее слабый выдох. Мальчик улыбнулся и вдруг ощутил как вихрь рассекаемого воздуха полоснул его душу леденящей струей.
Меч опустился. Прямо на беззащитную хрупкую спину рассек ее. И вдруг зазвенел по ступеням... Элекхор бежал вниз охваченный внезапным страхом. Он все еще видел как голова мальчика откидывается назад, слышал тихий стон слетевший с дрогнувших губ, чувствовал как безжизненное тело вслед за потоком крови скатывается по лестнице. Он знал что проиграл эту битву. Хотел поскорее убежать от кровавого тумана плывущего от факелов; уйти от неминуемой расплаты. Но внезапно остановился. Закрыл лицо руками. Вопль отчаяния вырвался из его горла. И в это мгновение тонкий солнечный луч каким то чудом ворвавшийся в узкую щель, в треснувшей у потолка стены, бросил от него на пол длинную тень. Густая кровь, накрыв ее, вскипела. Тут же из под ног колдуна столб жаркого пламени бросил палящие языки под самые своды, опалил их и исчез оставив в каменной плите выжженный круг с рваными краями.
Невдалеке от него распростерлась бледное, перепачканное кровью, детское тело.
7. Рассвет
За высокими стенами замка вставало солнце. Теплые лучи не могли иссушить слезы постаревшего волшебника. Он нес на руках мертвого мальчика. Легкий ветер прилетевший с гор слегка теребя волосы на безжизненно свисающей голове набрасывал их беспорядочными прядками на погасшие глаза. Он вынес его на площадку, где росла роза. Где уже стоял ушат с водой и была разослана чистая простынь. Аккуратно уложив на нее мальчика, животом вниз, он опустился перед ним на колени и взял в руки кристалл. Увы, это был лишь мертвый прозрачный камень. Кахомир бережно снял его с шеи мальчика и положил к подножию розы... Кто-то потерся о его ногу. Раздалось пронзительное мяуканье. Это ты, мой верный друг. Ты тоже плачешь о моем сыне. Только ты теперь сможешь скрасить последние дни моей жизни. Он погладил кота и стал смывать кровь с обезображенного тела. Чем чище оно становилось, тем страшнее выглядела рана. Глубокий разрез тянулся от плеча наискось через всю спину и кончался на бедре. Кахомир осторожно перевернул мальчика на спину и вдруг услышал знакомое дыхание. Он его не забыл за столько лет...
— Мама?
Шум усилился; шуршали листья розы.
— Сынок мой, — сказали они мягким голосом, — молчи и слушай меня.
— Отец твой в далекой своей юности был очень пылким и непоседливым. Его любимым занятием было скакать на коне не разбирая дороги. Однажды, возвращаясь домой он услышал вой. На лес спускалась ночь. Бесстрашное сердце юноши слегка дрогнуло. Вслед за воем послышался слабый человеческий вскрик... Он соскочив с коня бросился напролом сквозь кусты, через кучи обломанных веток. Выбежав на поляну резко остановился, кое-как удержавшись на ногах. К стволу дерева была привязана девушка. А огромный волчище приближался, облизываясь... Юноша прыжком подскочил к нему. Стал полосовать кинжалом... Эта девушка стала его женой. У них родилась дочь. Но юноша не знал: девушка была жертвой... Дьяволу... И он явился. О, это было страшное видение. Он испепелил мать, а девочку забрал с собой. Несколько лет юноша был в беспамятстве. Женился. У него родилось трое детей. Однажды он прозрел. И вспомнил слова дьявола. «Твой старший сын сотрет с лица земли весь твой род»... Маленькая девочка, унесенная дьяволом, прошла все круги ада. Но ее смышленость помогла вырваться из лап чудовищ. Она унесла тайну Белого Круга, поплатившись за это своей молодостью. Это была я...
— Сестра! О... Мама. Мама...
— Молчи и слушай... Однажды в лесу я нашла девочку. Она умирала от голода. Я приютила ее. Стала ей матерью. Но проклятие дьявола настигло... Вас обоих...
— Нет! Не надо! Не надо!
— Ты мужчина, мой мальчик; силы мои на исходе... Белый Круг. Я говорила, что он спасет только одного. Мне же удалось разорвать его. И часть спрятать в кристалл. Я знала: только через кровь невинного ребенка можно снять проклятие, и только Белый Круг укроет его душу от него... Возьми кристалл... Приложи к своим губам. Положи на губы мальчика. Такова моя последняя воля...
Голос слабел.
— Прощай мой милый брат. Мой дорогой сын...
— Мама! Мама!
Кахомир вышел из глубокого забытья. Поднял кристалл. Выложил его на ладонь. Полежав немного, мертвым и холодным, он заискрился. В глубине запульсировали желтые жилки. Взметнулся, заплясал багровый огонек. Кахомир коснулся его губами, согрел своим горячим дыханием, и опустил на бледные детские губы. О чудо! Разрез на бедре стал зарастать. Кожа стягивалась дальше и дальше. Вот исчезла кровоточащая щель на плече. Кожа потеплела, окрасилась розоватым румянцем, в глазах вспыхнул живой блеск. Они закрылись. Открылись опять. Губы дрогнули.
— Отец... — прошептал мальчик. — Ты жив...
— Жив, малыш. Жив.
— А...
— Его больше нет.
— Ты убил его?
— Он сам убил себя; оступился и накололся на свой меч.
Он помог мальчику сесть.
— Отец. Что было со мной? Почему я так слаб, что с трудом поднимаю руку?
— Не думай об этом, — ответил Кахомир, вытирая капельки пота с его лица. — Тебе надо поесть и хорошенько выспаться.
— Отец...
— Да?
— А рассвет? Он наступил?
— Да. Думаю — да.
Внезапно раздалось громкое мурлыкание. Выскочивший откуда-то кот прыгнул мальчику на колени. Мальчик улыбнулся ему. Но вдруг его что-то насторожило.
— Отец! Смотри! Скорее!
Кахомир, вздрогнув, посмотрел туда, куда был устремлен взгляд мальчика.
На розовый куст.
На упругой ветке, усыпанной шипами и листьями, раскачивался огромный алый бутон.