– Благодарю вас. Тогда я согласен. Вот только хотелось бы, чтобы наш разговор проходил не на ногах – мне есть, что вам рассказать.
– Тогда пройдёмте на борт "Победы" – так именуется наш главный корабль. Я распоряжусь, чтобы вам приготовили кубрик, и, после того, как вас туда заселят, я вас навещу. Минут, скажем, через пятнадцать.
Пришли мы втроём – я, Саша и Ринат, уж больно многообещаемым было то, на что намекнул адмирал, он же лорд. Как обычно, охрана осталась по ту сторону двери. Я поставил на стол бутылку, на этикетке которой было указано "Калифорнийский коньяк" – как и многое другое, из запасов "Победы" времён Второй Мировой; открыв её штопором – она была закупорена настоящей пробкой – я разлил янтарный напиток по четырём пузатым снифтерам, которые я принёс с собой, после чего провозгласил тост, подняв бокал (хоть тосты ещё не были изобретены):
– Ваше здоровье!
У "коньяка" был достаточно резкий вкус, и я его лишь пригубил, но остальная троица выпила его залпом. Затем лорд Пикеринг предложил:
– Милорд, благодарю вас. Итак, позвольте мне донести до вас информацию, которая вам, я полагаю, неизвестна, но важность которой трудно переоценить. Итак, вы, насколько я понял, не признаёте короля Деметрия, сына короля Джона Ужасного?
– Именно так, милорд. Он – самозванец. Которого поддерживают поляки; точнее, он является их креатурой. Истинный Деметрий погиб более пятнадцати лет назад; кроме того, он не был легитимным наследником престола – брак его матери и Джона Наводящего ужас – "Ужасный" – это плохой перевод – был седьмым по счёту и потому не признавался Святой Церковью, которая разрешает не более трёх браков…
– Значит, ваш король Джон, в отличие от нашего Генриха VIII, не решился провозгласить собственную церковь, чтобы узаконить последующие браки.
– Он был человеком весьма религиозным, и подобная акция для него была бы равносильно богохульству.
– А у нас рассказывали, что он был весьма жестоким человеком.
– Известно, что он каждого, кого он казнил или кто погиб по его приказу, включил в помянник, и регулярно молился за них поимённо. Там было около трёх тысяч имён.
– Полагаю, что у нас в год казнят много больше за то же "бродяжничество".
– Хотя это люди, которых согнали с их родовых земель, и у которых нет ни дома, ни возможности прокормить себя и семью.
– Именно так, милорд. Меня удивляет, насколько хорошо вы знакомы с нашей ситуацией.
– Я лично считаю, что Ричард III был последним легитимным королём Англии. Заметьте, что и его выставляют неким монстром, хотя единственное, что ему ставят в вину – убийство его племянников – не на его совести; существует достаточно свидетельств, что принцы были живы и здоровы уже после того, как Генрих VII узурпировал власть. Так что если кто их и убил, так это Генрих. Что бы там ни написал великий Вильям Шекспир.
– Вы и про Шекспира знаете? Хороший актёр и драматург, но меня удивляет, что его слава дошла до далёкой России. Тогда как у нас он – один из многих. Но он опирался на Томаса Мора, когда написал свою пьесу.
– Да, а Томас Мор – на записки людей из окружения Генриха, особенно Джона Мортона, которого Генрих сделал архиепископом Кентерберийским.
– Вы и про это знаете… Но согласитесь, что мальчики-принцы самим своим существованием угрожали королевскому титулу Ричарда.
– А вот и нет. Они, как вы, наверное, знаете, считались незаконнорожденными и не имели никаких прав на престол. Как и покойный принц Деметрий, чьим именем пользуется польский ставленник.
Лорд Пикеринг какое-то время смотрел на меня и молчал, а затем неуверенным голосом начал:
– Вот о короле Деметрии – точнее, о том, кто, как вы сказали, польский ставленник – я и хотел бы вам рассказать. Не нальёте ещё по стакану этого замечательного напитка?
Я разлил ещё по снифтеру бренди – себе, кстати, грамм двадцать, больше я в первый раз не выпил, другим – по две трети рюмки. Пикеринг поднял рюмку и сказал, явно подражая моему тосту:
– Ваше здоровье!
После чего рюмки всех трёх моих собеседников (пусть Саша и Ринат молчали всё время) вновь опустели, а моя полегчала на те же двадцать грамм. Лорд Эдвард откашлялся и начал своё повествование.
2. Три короля в одном тазу
– Осенью 1602 года в Кракове – как вы, наверное, знаете, так именуется бывшая столица Речи Посполитой – встретились три короля. Точнее, двое из них были на тот момент лишь претендентами на престол – принц Деметрий из России и принц Карл Юлленъельм из Швеции, который, как известно, являлся незаконнорожденным сыном шведского регента Карла, убитого в Ревеле незадолго до этих событий. Третьим же монархом был король Речи Посполитой Сигизмунд; ранее он одновременно занимал шведский трон.