Вот новелла-завещание американского пилота Джимми Коллинза. Она правдиво передает мысли и чувства человека, который летал сначала в поисках красоты, а затем в поисках хлеба насущного. Она мужественна и лирична, откровенна и цельна, как человек, который это написал. Начинается так:
«Я мертв».
А дальше что?
«У меня была мечта…
Я не могу вам сказать, в чем она заключалась. Могу только сказать, что желание летать было одним из ее проявлений. Так было с тех пор, как я себя помню.
Когда я стал старше, я почувствовал это сильнее.
Такой большой мечте, такой сильной страсти нельзя противостоять.
И вот я стал летать.
Я помню эту мечту в дни моих первых полетов. Я помню вспышку славы, и как ее сияние озарило мир и мою сверкающую молодость.
Мечта творила меня. Она сотворила мою жизнь.
Человек живет не одним лишь хлебом. Не может так жить. Его мечты и видения поддерживают его.
Но приблизились злые дни. Блеск померк, и выступили будничные краски. Честолюбие, деньги. Любовь, и забота, и тревоги… Кроме того, я стал старше, и в мире наступили тяжелые времена.
Наконец, настало время, когда хлеб значил для меня больше, чем полет, и деньги стали для меня ценностью.
Да, деньги стали для меня ценностью, а они предложили мне деньги. Но и здесь еще жил слабый отблеск глубокой, сильной мечты.
Самолет был прекрасен. Его серебряные крылья сверкали на солнце. Его мотор пел могучую песню, поднимая меня ввысь.
А потом…
Вниз.
Вниз мы ринулись с голубых высот. Прямо вниз. Быстрее. Все быстрее и быстрее. Испытывая свои силы в пикирующем полете.
Страх?
Да, я стал старше. И теперь этот скорбный страх. В нем значение и мужество. Но и сейчас еще его затмевает меркнущее сияние старой мечты.
Вниз.
Вниз.
Рев несущейся стали и сверкающие проблески… Ломаются крылья. Слишком хрупкие крылья!..
Холодный, но еще вибрирующий фюзеляж был последней вещью, которой касалось мое теплое, живое тело. Протяжный рев мотора в пикирующем полете при ударе о землю превратился в страшный грохот. Это была моя песня смерти.
Теперь я мертв…»
Это завещание было написано перед полетом, после которого Джимми Коллинз намеревался распрощаться с работой летчика-испытателя. Он согласился провести последнее испытание потому, что ему нужны были деньги. За них и из-за них он погиб.
Георгий тоже не раз рисковал. Только не из-за денег, а из любви к Родине, к авиации. Такова она, профессия испытателя. В каждом его полете на новой машине существует граница безопасности, до которой можно дойти. Но порой случается так, что летчик «перешагивает» границу, заступает за опасную черту.
Зачем? Это сложный вопрос. Вспомните врача, который идет на помощь тяжело больному, рискуя погибнуть от страшной инфекции. Или сапера, который ищет и обезвреживает смертоносный заряд, вирусолога, который на себе испытывает новую вакцину… Все они действуют по одному закону — ради жизни на земле. Летчик-испытатель тоже.
Смелость? Мужество? Риск? Этих слов нет в лексиконе летчиков-испытателей. Вы их никогда не услышите от Мосолова и его товарищей. Они стали само собой разумеющимися в профессии этих людей. Для них эти понятия не имеют других измерений, кроме как добросовестность, ответственность, долг… В этом — характер советских покорителей неба.
…Страна сделала все, чтобы поставить Георгия на ноги, его лечили лучшие врачи, рядом с ним постоянно находились его товарищи. И только небо оставалось далеким и равнодушным. Казалось бы, все, прощай, «пятый океан»! Надо переходить на наземную работу. Но нет, не таков он, Георгий Мосолов! Ни разу даже в самые трудные минуты не пожалел он, что связал свою судьбу с авиацией. И ничто в жизни не могло затмить мечту о полете.
Сегодня его снова трудно застать дома. Голоса в телефонной трубке Галины Петровны и Жоры, который уже учится в школе, отвечают, что он на работе и будет поздно.
Возвращаясь поздно вечером домой, он, как бы извиняясь, говорит жене и сыну:
— Так много нового и интересного, столько хочется узнать и сделать, что дня не хватает. Отдых подождет, а время — нет!
Да, он дорожит каждой минутой. Ему надо многое успеть. Он готовится к летной медицинской комиссии. Он хочет снова летать. Он должен летать. Он будет к этому стремиться. Такая цель у летчика-испытателя полковника Георгия Константиновича Мосолова — Героя Советского Союза.
«Надо мечтать!» — писал Владимир Ильич Ленин. Эту вдохновенную заповедь, как эстафету, передали нам отцы. Наши дети передадут ее своим. Георгию Мосолову иногда кажется, что эти слова запомнились ему с самого мальчишества, с той поры, когда из лагеря Шмидта радировал Кренкель: «Все в порядке!», когда тень крыльев чкаловского АНТ-25 пробежала по необитаемым льдам Арктики через полюс в Америку; когда Владимир Коккинаки поднял рабочий потолок нашего неба до стратосферных высот.