Млада сидела печальная, молча глядя на пылающий замок. Рядом с ней стоял Шутник, положив ей руку на плечо.
В это время часовой у возового укрепления окликнул двух странных людей, медленно подходивших к лагерю. При ходьбе они издавали тихий металлический звон.
Глава V
1.УДАР В СПИНУ
Мечты Шимона сбылись. Император Сигизмунд в день объявления крестового похода против чешской ереси щедро одарил своих верных слуг. В числе награжденных оказался и Шимон, получивший за свои многочисленные заслуги перед святой церковью и императором неплохое имение с замком Зольден. Стоя на коленях, он выслушал из уст его величества королевскую милость и после прикосновения августейшего меча к его правому плечу поднялся уже не скромным сыном чешского оружейника, а имперским рыцарем Симоном Эйхе фон Зольден.
Но ничто не дается даром: не успел еще Шимон вдосталь насладиться своим счастьем, как его вызвал к себе декан Иоганн Наз.
- По повелению его величества вам, сын мой, надлежит немедленно отправиться в Прагу и подготовить освобождение нас от Яна Желивского. Пока он жив, Прага и Табор заодно против нас.
Шимон только вздохнул, но на третий день был уже в дороге.
Ян Жижка все еще находился в Праге, в доме Матея Лауды; рана уже почти зажила, но глаз был потерян. В этот день он оживленно беседовал с двумя новыми таборитами - Вилемом Новаком и Робертом, но сердце его было неспокойно. Войско мейсенцев ворвалось в Чехию и дошло до Хомутова. Навстречу врагу двинулось пражское ополчение под начальством Яна Желивского и Яна Гвезды. Но силы были неравны.
"Поторопились пражане! - сокрушенно думал слепой воевода. - Не будет от этого добра!"
Вилем и Роберт, видя, что Ян Жижка чем-то расстроен и перестал говорить, встали, чтобы попрощаться с воеводой. Ян Жижка, услыхав голос подошедшего к нему Роберта, ласково протянул ему руку и крепко, дружески ее пожал. Роберт был взволнован, и его глаза с преданностью глядели на слепого вождя:
- Я хотя и немец, но весь остаток своей жизни буду бороться за Табор, за справедливость и за божью правду!
Вилем с недоумением смотрел, как простой швабский мужик осмеливается запросто пожимать руку первому гетману. Он чувствовал себя учеником.
- Ну, а пан Вилем желает оставаться в Таборе? - доброжелательно спросил воевода.
Тут же Ян Жижка услышал, как Вилем вскочил на ноги, с грохотом отбросив скамейку, на которой сидел:
- Я твердо решил принять чашу и обнажить меч за наше братское дело!
- В добрый час, брат Вилем!
В этот момент раздался сильный, нетерпеливый стук в дверь.
- Кто там? Входи! - недовольно крикнул воевода.
В комнату разом вошли Ян Рогач, Штепан и несколько пражских коншелей. Лица у всех вошедших были крайне встревожены.
- Брат воевода! Приключилась великая беда! - с отчаянием в голосе вскричал один из коншелей. - Кржижаки побили наших, забрали множество гауфниц и гарасниц, возов с лошадьми и гонят их на Прагу. Сами же мейсенцы уже обложили Жатец. Дай совет, воевода, что нам делать?
Ян Жижка находился в раздумье не больше минуты:
- Енек, сейчас же ударить в набат, собрать всех, кто только может поднять копье или топор! Сегодня же в ночь выступаем!
Коншели, ожидавшие услыхать лишь мудрый совет, были несколько удивлены решительным приказом воеводы и недоуменно переглянулись.
- Брат Ян Жижка велит собирать войско, но кто ж его поведет?
- Я сам поведу! - сурово заявил воевода, поднимаясь с кресла. - Ступайте и поживее собирайте народ!
Коншели стояли и растерянно глядели на Яна Жижку.
- Что он, с ума сошел? Слепой берется вести в бой войско! - шепотом переговаривались между собой коншели.
Ян Рогач строго посмотрел на шепчущихся:
- Паны коншели, вы слышали приказ воеводы?
Советники послушно отправились в город, и не прошло часа, как город наполнился частыми тревожными звуками набата, призывавшими народ к оружию. И еще не успела спуститься на Прагу осенняя ночь, как наскоро собранное ополчение пеших и конных воинов во главе со слепым полководцем выступило навстречу самонадеянному врагу. Ни Сигизмунду, ни папе, ни кардиналу Бранде, ни панам не могло прийти в голову, что слепой Ян Жижка может стать во главе народного войска. Крестоносцы не подозревали, что на помощь Яну Желивскому и Гвезде приближается войско с Яном Жижкой во главе. Они разбили укрепленный лагерь под осажденным Жатцем и проводили время в безудержных пиршествах.
2 октября 1421 года Ян Жижка стремительным ударом обрушился на войско крестоносцев.
Полководец польного войска сидел в шатре, окруженный подгетманами. На дворе стоял серый октябрьский день.
Ян Рогач, стоя рядом со слепым вождем, докладывал:
- Кржижаки ввязались в бой с нашими лучниками и развертывают полукругом кавалерию. Наши стоят несколько выше на склоне холма.
- Поставь возы перевернутой буквой "Е" и замани кржижаков внутрь. Приготовься к нескольким хорошим пушечным залпам.
Подошел Ратибор:
- Мы, отец, как вы приказали, обошли лагерь кржижаков с запада на расстоянии двух полетов стрелы. Между нами и лагерем противника лежит неглубокий, поросший кустарником овраг, идущий с юга на север.
- Оставь на западном берегу оврага копейщиков и лучников да прибавь к ним сот пять хлапов с цепами, а конницу пусти в обход оврага с севера и юга и ударь на врага, как только он ввяжется в бой с братом Енком Рогачем.
- Брат Ян, - прогудел над ухом Яна Жижки низкий голос Матея Лауды, - осажденный гарнизон Жатца ждет нашего сигнала о вылазке. Что им передать?
- Скажи им, пусть будут готовы броситься на кржижаков, как только увидят, что главные силы врага выйдут на восток от города и окажутся между нашими возами. Как услышат залп наших пушек с возовой крепости, пусть тотчас кидаются на кржижаков и лупят их с тыла.
Ян Жижка отдавал приказания и указывал диспозицию своим подгетманам так, словно он хорошо видел расположение своих и вражеских войск, а не представлял их лишь в своем воображении на основании докладов подгетманов.
Подбежал Ян Рогач:
- Готово, отец! Возы построены, как ты велел.
- Каково расстояние между крайними линиями возов?
- Примерно три полета стрелы.
- Чтобы было не меньше, иначе из пушек побьете своих. Какова почва?
- После дождей рыхлая, но лошади не вязнут.
Рядом оказался запыхавшийся пан Вилем.
- Брат Ян, кржижаки вошли внутрь расположения наших возов.
- Начинайте. Пушками дайте знать Ратибору и в Жатец гарнизону. И начинайте все сразу.
Подгетманы выбежали из шатра.
- Штепан, ты тут?
- Здесь, отец, и очень жалею об этом.
- Почему?
- Наши бьются, а я сижу без дела.
- Не глупи! Твое дело-быть здесь, при мне. Выйди из шатра и доложи мне, что увидишь.
Штепан вышел из палатки и глянул с пригорка вниз. Кавалерия кржижаков атаковала возовое укрепление и уже зашла между колоннами возов. Грянул залп пушек, потом еще и еще... За густым облаком дыма ничего нельзя было разобрать. Как ураган пронесся боевой клич "Табор, Табор!", из-за возов высыпали тысячи воинов и смешались с конницей кржижаков. Потом вся эта масса потекла на запад, в сторону города.
"Жатунцы пошли на вылазку", - понял Штепан.
Еще с полчаса Штепан наблюдал побоище. Табориты упорно стали продвигаться в сторону города, туда, где был разбит лагерь кржижаков.
Штепан поспешил вернуться в шатер и доложить обо всем Яну Жижке.
- Ну, значит, все обстоит как нельзя лучше. Лишь бы Ратибор их не прозевал.
Часа через два бой был окончен. Огромная армия крестоносцев, бросив лагерь, беспорядочно бежала на запад, не понимая, что же, собственно, случилось. Курфюрсты, архиепископы, знатные паны мчались к Хомутову, надеясь благополучно проскочить через границу. Польное войско, нанеся еще несколько повторных ударов по откатывавшимся полчищам, вернулось назад.