Как и у любого ребенка, у меня бывали не лучшие дни, когда тоска по дому и изоляция становились слишком сильными. Я помню несколько утренних часов, когда я плакал и причитал, что больше не хочу этого делать. Я помню, как потел в льняном костюме из шести частей, на надевание и снятие которого уходил час. Я помню, как слезно умоляла отпустить меня домой. Но к полудню я успокаивался, и все снова становилось хорошо.
И, конечно, там была Джоди Фостер.
Мои братья уже несколько лет пытались заставить меня посмотреть "Молчание ягнят", но моя мама справедливо закрыла дверь перед их попытками напугать меня до смерти (хотя им все же удалось пробраться на просмотр "Терминатора 2"). Так что я не имел ни малейшего представления о том, насколько знаменита Джоди. Конечно, мне говорили, что она очень важна, так что меня можно было бы простить за то, что я думал, что она больше похожа на Джона Гудмана, чем на Марка Уильямса. Если я так думал, то я ошибался. Джоди Фостер не могла быть прекраснее. Мне предстояло узнать, что на съемочной площадке все спускается сверху. Если актер, чье имя стоит в начале списка вызовов, испытывает трудности, то и вся съемка становится трудной. Джоди Фостер - и ее коллега по фильму Чоу Юнь-Фат - проявили доброту, вежливость, терпение и, что самое главное, энтузиазм по отношению к процессу. Джоди даже удалось сохранить спокойствие, когда я сильно ударил ее по лицу.
В то время мы снимали фильм. Джоди играла мою мать, которую привезли ко двору короля Сиама, чтобы обеспечить западное образование для гарема и детей. Мой герой Луис вступает в спор с другим ребенком, который прижимает его к полу. Джоди приходится прийти и разнять нас. Я вслепую бил ногами по велосипеду, когда попал ей прямо в рот. Это был не скользящий удар. Это был настоящий удар, и я уверен, что многим другим актерам было бы что сказать по этому поводу. Но только не Джоди. Она совершенно спокойно отнеслась ко всему этому, даже когда момент удара был показан несколько раз в ролике на вечеринке в честь окончания съемок.
- - -
Позвольте мне перенестись на несколько лет назад. Мне двадцать с небольшим, и приходит запрос на прослушивание. Это фильм под названием "Хичкок", о создании фильма "Психо", а в главной роли - сэр Энтони Хопкинс. В детстве я снимался в фильме с Джоди Фостер, поэтому было бы здорово получить "Молчание ягнят" и поработать с обоими главными героями, верно?
Ну, может, и нет. Прослушивание назначили на утро, а меня вызвали в тот же день. Времени на то, чтобы прочитать сценарий, а тем более изучить его, почти не было. Я претендовал на роль Энтони Перкинса, играющего Нормана Бейтса. Я не видел фильм , поэтому посмотрел несколько кадров с ним, и быстро стало ясно, что я совершенно не подхожу для этой роли. Его рост был почти метр восемьдесят два. А я нет. У него были темные волосы и темные глаза. А у меня нет. Он излучал некую психопатическую угрозу. Я... ну, об этом судить вам.
Это был один из немногих случаев, когда я позвонил своему агенту из машины возле здания и сказал: "Мне действительно нужно читать для этого? Я просто не думаю, что я для этого подхожу". Возможно, шанс поработать с Энтони Хопкинсом представится в другой раз, с более подходящим проектом". Они согласились, но уговорили меня все равно прийти, просто чтобы показать свое лицо режиссеру и продюсерам.
И я пришла. Я сидел и ждал у входа в комнату для прослушивания. Дверь открылась, и вышла американская актриса Анна Фэрис, которая проходила прослушивание до меня. Преувеличенным сценическим шепотом она указала назад в комнату и сказала: "Он там!".
Кто там? Она ушла прежде, чем я успел спросить.
Я вошел в комнату для прослушивания. Как и ожидалось, я увидел очередь из продюсеров, строго одетых, и режиссера.
Как и не ожидалось, я увидел самого сэра Энтони Хопкинса, небрежно одетого, сидящего там и готового почитать со мной. К тому времени я уже несколько раз посмотрел "Молчание ягнят". И вот теперь мне предстояло читать сцену с Ганнибалом Лектером, совершенно не подготовленному.
Мой желудок перевернулся. Я с ужасом осознавал, что не знаю сценария, не знаю персонажа, ничего не знаю о фильме и даже не думаю, что должен быть здесь. Но теперь я был полон решимости. Мы пожали друг другу руки, и я занял место напротив него.
Мы начинаем. Сэр Энтони читает первую строчку. Я читаю свою строчку с очень невыразительным американским акцентом. Он смотрит на меня. Он моргает. Он улыбается. Он откладывает сценарий в сторону и говорит: "Вот что я вам скажу: давайте забудем о сценарии. Давайте поговорим с вами как с персонажем. Давайте выясним, действительно ли вы знаете этого персонажа".
Знаете этого персонажа? Я едва знал имя этого персонажа. Я ничего о нем не знал. Я был совершенно не в себе.
Хорошо, - пискнула я.
Сэр Энтони вперил в меня пристальный взгляд. "Так расскажите мне, - сказал он. Расскажите мне, что ваш персонаж чувствует по поводу... убийства?
Я уставился на него, пытаясь сравняться с ним по напряженности, как Ганнибал Лектер. И я сказал... Жаль, что я не могу вспомнить, что именно я сказал. Это было что-то настолько абсурдное, настолько травмирующее, что мой мозг заблокировал это в памяти. Он задал мне еще несколько вопросов, каждый из которых был более странным, чем предыдущий. Что ваш персонаж чувствует по этому поводу? Что ваш персонаж чувствует по этому поводу? Мои ответы становились все более странными. Пока наконец он не сказал: "Что ваш персонаж чувствует к... детям?
Дети?
Дети.
"Э-э..." - сказал я.
Да?" - сказал сэр Энтони.
Я сказал...
Что ему нравится?" - спросил сэр Энтони.
Ему нравится... ему нравится... детская кровь, - сказала я.
Потрясенная тишина. Я посмотрела на него. Он смотрел на меня. Продюсеры смотрели друг на друга. Мне хотелось забиться в угол и умереть.
Сэр Энтони кивнул. Он прочистил горло и вежливо, с крошечной улыбкой, сказал: "Спасибо, что зашли". А на самом деле он имел в виду: это было мучительно, пожалуйста, уходите, пока не наговорили чего-нибудь похуже.
Облегчение от выхода из здания перевесило ужасающе плохое выступление с сэром Энтони. Не намного, но достаточно для того, чтобы я с волнением позвонил своим друзьям и рассказал им историю о худшем прослушивании в истории.
Глава 7. Прослушивание Поттера или Когда Драко встретил Гермиону
До одиннадцати лет я учился в немного шикарной частной школе для мальчиков под названием Крэнмор. Это был не Хогвартс - забудьте о башнях, озерах и больших залах. Но это было очень академическое место. Там было круто быть лучшим в классе, и тебя уважали за хорошие оценки, а не за то, что ты, скажем, удрал на съемочную площадку. Мой дедушка помогал финансировать мое обучение. Он был академиком - подробнее о нем позже - и вместо того, чтобы копить деньги на колледж, он помог всем четверым мальчикам получить раннее частное образование. Идея заключалась в том, чтобы приобщить нас к академическим знаниям, пока мы были молоды и впечатлительны.