– Хорошо, пойдешь с Лионой, но, если тебе не понравится, сразу говори, чтобы тебя вели ко мне, хорошо?
– Да, – Иззи кивнула и нетерпеливо притопнула ножкой в кожаной тапочке. Обувь у оборотней была удобная, чем-то напоминала мокасины.
– Не переживай за них, – шепнула мне Лиона, – старая Рина хорошо за ними присмотрит, самая лучшая в мире наставница.
Я передала ей Амира, который в этот раз спокойно дался на ручки, словно понимал, что его отдают на время, и Лиона, ловко лавируя между оборотнями, повела детей в общий зал.
– Вот это здание, его крышу видно отсюда, – показал рукой оборотень, имя которого я еще не знала. – Ты всегда можешь пойти и посмотреть на них. Мне нравится, что ты хорошая мать, – вдруг улыбнулся мне оборотень, – вы, люди, редко любите свое потомство, как мы, оборотни.
Я не стала спорить с ним. Откуда я знаю, какие они, люди этого мира, а рассказывать, что я не отсюда, пока не решилась.
Я понемногу ела все, что было на столе, и посматривала по сторонам, разглядывая танцующие парочки. Музыка становилась все громче, а разгоряченные танцами парочки крутились все быстрее. Многие просто смотрели, как другие танцуют, остальные, взявшись за руки, уходили, и их намерения были написаны на лицах. Иногда мне казалось, что я уже все это когда-то видела и сейчас просто участвую в тематической вечеринке, такие иногда любили устраивать в окружении Игоря.
Разговоры за столом велись в основном о том, сколько чего посадили и хватит ли на зиму.
Потом вдруг совсем рядом образовалась толпа. И толпа в основном состояла из мужчин. Отличались от местных они расцветкой одежды. Темные тона тут шли с серыми, и не одного яркого мазка. Лица тоже словно все по копирку сделаны. Массивные челюсти, темные взгляды.
– Волки, – услышала я возглас одной из совета, – Так и знала, что не будут сидеть тихо. Никс, все ты со своими дружественными манерами, – упрек шел к единственному мужчине в совете.
Тот внимательно наблюдал за толпой, и его ноздри раздувались от злости.
– Мы хотим выпить кири с берегиней, – вышел вперед самый здоровый и прожог меня голодным взглядом. У меня даже мурашки по коже пробежались, так мне это не понравилось.
– Что это значит? – тихо спросила я рядом сидящего Никса.
– Ты можешь отказаться, – тут же сказал оборотень. – Ты не нашего племени и имеешь право отказать.
– И развязать здесь бойню, – возмутилась одна из незнакомых мне пока женщин.
– Что это значит? – опять спросила я.
– Они хотят проверить, не пара ли ты кому-то из них, – сказала Свея, прожигая взглядом волков. – Говорила я тебе, Аниза, что зря мы своим запретили подходить к берегине.
Аниза поймала мой взгляд и вдруг подмигнула мне. Я удивилась, а Аниза опять подмигнула.
«На что она там мне намекает?» – подумала я, нахмурившись.
– По обычаю, сначала кири берегиня выпьет с хозяином праздника, – услышала я пробирающий до самого сердца знакомый рык.
Глава 7
– Куда ты лезешь меченый, – недовольно покосился на вышедшего вперед отца Амира волк.
Он был таким, как я его запомнила. Широкоплечий, с белоснежной гривой волос, которые в беспорядке торчали в разные стороны. Желтые глаза прожигают меня насквозь, словно я самое ужасное, что могло случиться в его жизни. Но, по крайней мере, он уже знакомая мне неприятность, чай, не совсем чужие, Амир стоит между нами, из-за него нам точно стоит поговорить с этим оборотнем. Я уже приняла решение и тихо спросила у Никса:
– Что мне нужно делать?
– Выбирай с умом девочка, – услышала я ответ Никса, – тебе нужно взять пиалу с напитком, что стоит перед тобой, и подойди к тому оборотню, кто тебе пришелся по сердцу. Выбирает всегда самка, – усмехнулся Никс, – как бы ни бахвалились самцы.
Меня покоробило сравнение с самкой, но делать нечего, влезла во все это, Анна, так разгребай теперь, жалко, что лопату не выдают.
Я аккуратно взяла пиалу и встала. Мне кажется, музыка стала играть тише, да и толпа напирала со всех сторон, скоро передние ряды не выдержат и меня просто сметут. Впереди стоит белоголовый Аррей, рядом несколько волков, которые со злостью поглядывают на выбивающегося из черно-серой кучки кошака.
И кошак мне его понравился, успокаивала я себя. Страшный, конечно, так на то он и хищник, чтобы его все боялись. Я выдохнула и остановилась возле Аррея. Его била дрожь, казалось, скажи я что-то и сорвется вон этот белоголовый, лишь бы только меня не видеть. Было обидно, если я так ему неприятна, мог бы и не вылезать.Подумаешь, выпила бы это кири с волками, и отстали эти серые от меня, я точно уверена, что нет тут у меня пары.
– Ты уверена, берегиня? – рыкнул волк, – меченый не пара такой как ты, погубит тебя его проклятие.
Я даже вздрогнула от слов волка, слишком задумалась, подняла глаза на кошака. Дышал он мощно, раздувая грудь, как кузнечные меха. Тонкая белая рубаха не скрывала очертания рельефных мышц. Я зачарованно перевела взгляд на его лицо и утонула в желтых глазах. Нереальное чувство, словно обложили со всех сторон ватой и так тепло тебе, уютно, что плакать хочется.
Я моргнула, сбивая странное состояние, и протянула кири Аррею. Тот куснул свой палец и капнул кровь в напиток. Я опять моргнула – это что еще такое, мне тоже нужно кровь пускать?! Хотелось сбежать, руки мои задрожали, а Аррей достал небольшой кинжал и протянул его мне, забирая из рук чашу. Только сейчас я поняла, что музыка прекратилась, шум от людских голосов тоже был неслышен. Такое чувство, что рядом затаился огромный хищный зверь и наблюдает за мной тысячами глаз, что, в принципе, верно – и хищники, и глаз полно.
Я сглотнула, выдохнула и ткнула ножиком по безымянному пальцу, только его не жаль. Кровь полилась как из рога изобилия, Аррей подставил чашу и когда туда капнуло несколько капель, убрал её, ловко забрал у меня свой нож, а потом притянул к себе теряющую кровь конечность. Я не ожидала, что он сделает после. Лизнет мой палец, отчего мои глаза стали по пять копеек. Но возмутится не успела, кошак уже отпустил мою руку, на которую я посмотрела, как на предательницу (кровь больше не шла) и перевела взгляд на Аррея. Тот поднес чашу к губам и сделал несколько больших глотков, потом передал чашу мне:
– Пей, – приказал, рыкнул.
Я послушно выпила, потому что задержись я и задумайся, что сейчас пью, откажусь. Напиток был терпкий, вяжущий. В нем было столько вкусов сразу, что я даже потерялась, стараясь понять, что это. Но чаша из руки уже ушла в руки подошедшей Анизы, а музыка вновь заиграла, рождая внутри меня странное томление. Ну все, накачали дурманом, теперь главное – добраться до детей и валить отсюда в дом, может, хоть там оставят меня в покое.
Это я так думала, пока на Аррея не посмотрела. Нельзя быть таким красивым. Оказывается, мы уже танцуем. Медленно ходим по кругу, касаемся кончиками пальцев друг друга в разных местах, а там словно током пробивает. Темп музыки постепенно ускоряется, а мы понемногу сближаемся с белоголовым и смотрим, не отрываясь, в глаза друг другу. Тела сами знают, чего хотят, сами знают, как танцевать, чтобы показать себя с выгодной стороны. Это было необычно, странно, словно не я танцевала там возле костра, а другая Анна, женственная, изящная, пластичная и страстная.
– Уходим, – вдруг сказал Аррей и потащил меня неизвестно куда. Он сильно держал меня за руку и тащил так, что я даже земли ногами не касалась. Летела как воздушный шарик.
Он привел меня к дому, в котором мы живем. Рядом бились о берег волны речушки, обдавая свежестью. После жаркой площади, на которой горели костры и жарилось мясо, тут было восхитительно, я дышала всей грудью.
– И что мы должны были почувствовать? – Спросила я Аррея, который темной горой возвышался рядом.