Если Ванкель написал о Моравском красе гармоничную и в какой-то степени носящую мемуарный характер книжку «Картинки Моравской Швейцарии», то Кржиж своим «Путеводителем по моравским пещерам», первое издание которого появилось в 1884 г., положил начало традициям современной спелеологической и спелеоархеологической литературы. Позднее, в 1889–1890 гг., вышла книга Кржижа «Кулна и Костелик».
Кулна — огромная пещера в области слоупско-шошувского комплекса в северной части Моравского краса. Огромная, не в длину, а по своим общим размерам, вместимости (отсюда и ее название[13]), она имеет входы с двух концов и образует туннель длиной 87 м при ширине 25 м и высоте 8 м.
В Кулне попробовали свои силы почти все те, кто когда-то пытался вести раскопки в Моравском красе: Ванкель в 1880 г., Кржиж в 1881–1886 гг., Ян Книес в 1887–1914 гг. Колоссальная пещера никому не отказывала в возможности попытать счастья. Хотя лучшее свое достояние она приберегла все же на самый конец, для современных исследователей из Моравского музея, копавших там в 1961–1976 гг. Вспомним хотя бы лишь верхнюю челюсть неандертальца из находок 1965 г. (позднее были найдены и другие останки этой формы древнего человека) или три десятка среднепалеолитических орудий, раскиданных среди камней четырнадцатого слоя пещерного заполнения на глубине 10–15 м от современной поверхности.
Наверное, вы заметили, что в первом перечислении исследователей Кулны пропущено одно имя? Имя, вероятно, не столь известное, как остальные, но обойти его все-таки нельзя. Имя человека, любившего Крас, заставшего еще «великую тройку», младшего сверстника Машки и в конце концов его товарища по профессии, хотя и на «более низкой ступени». Родился Ян Книес, о котором пойдет речь, в 1860 г. в Тасове, поблизости от Велкого Мезиржичи. Отец его учительствовал в Красе, а мать была родом из Кржтин. Ян Книес еще в детстве слышал рассказы о пещерах. Поэтому когда в 1876 г. поступил в учительский институт в городе Брно, то при первой же возможности отправился в пещеру Выпустек за костями пещерных медведей. А три года спустя он попытался уже самостоятельно вести раскопки в пещере Бычи скала, в 1880 г. — в пещере Пекарна, но оттуда его прогнали, поскольку он не имел разрешения на раскопки от ее владельца, капитула города Брно.
С 1886 г. Ян Книес преподавал в Бланске и все свободное время посвящал раскопкам; но при этом ему не хватало времени на воскресные посещения церкви, что, конечно, учителю не пристало. Местный священник был депутатом окружного сейма, и потому Книес вынужден был уехать из Бланска. Но, по счастью, он остался в Красе, даже оказался в селении, носящем имя Красово (хотя в его время оно именовалось по-немецки — Рогендорф). Книес вел раскопки в основном в пещере Балцарка и одним из первых стал промывать выкопанную глину через сита, наградой ему были многочисленные маленькие косточки мелких животных, ценимые в современной палеонтологии куда выше какой-нибудь огромной и бросающейся в глаза кости.
Не удивительно, что вся школа, где преподавал Книес, была завалена костями и «напоминала скорее костницу (помещение для хранения костей из старых склепов), чем школу, — как воспоминал сам Книес позднее. — Я получил малолестное замечание от навестившего школу инспектора, который сказал мне утром: „Господин учитель! Вы не понимаете, с каким отвращением я к вам хожу, куда ни глянь — одни кости“».
Действительно, продолжаться так дальше не могло, и Книес решился на героический поступок: он купил в Слоупе участок земли, построил на нем небольшое одноэтажное здание, назвав его Красовым музеем. 8 июля 1906 г. при огромном стечении народа из окрестностей и из Брно музей был торжественно открыт. В течение многих лет он служил пристанищем для коллекций Книеса и ему самому. Только когда Книес, пережив разные невзгоды военного времени (включая военный суд), вышел в 1919 г. на пенсию, он предложил свой музей моравским окружным властям, которые и приняли его в 1922 г. Коллекции Яна Книеса и сегодня занимают свое достойное место в современном Моравском музее в Брно.
Анри Брейль был священником, но храму, возведенному руками человека, он предпочел храм природы — пещеры стали его домом, ацетиленовая лампа — третьим оком, а пачка шелковистой бумаги и плотницкий карандаш — самыми верными спутниками в его походах за красотами пещерных святилищ. Немногие знают, что почти все иллюстрации, демонстрирующие пещерную живопись и гравюры в научных и научно-популярных книгах, до недавнего времени так или иначе основывались на копиях, которые Брейль терпеливо выносил из-под земли в течение десятилетий своей плодотворной жизни.