Что эти же сосны глядели, балдея,
На ту, что была твоей тёзкой, Медея!
А ты, кахетинка, скажи мне, какими
Судьбами — такое античное имя?
Его мои дальние предки слыхали,
Да буйволы те, что когда-то пахали
Кирпичную почву под зубы дракона,
Огонь выдыхая на панцирь Язона.
Вон этого древнего пламени блёстка —
От низкой луны водяная полоска,
Да только вот мне золотого руна —
Не на…
И вовсе тебя похищать мне не надо.
Ну, что ты сидишь?. . . . . .
. . . . . . . . . . . . .
Качаюсь на лунной дорожке в воде я,
И камушки в воду кидает Медея,
И светятся над аргонавтом без судна
Аргоны двадцатиэтажной Пицунды.
47.
К. Грушвицкой
В безоблачности, над гранитной крепостью,
Над клетками дворов,
Летящий ангел пойман в перекрестье
Прожекторов.
Распахнутые судорожно крылья
Внутри креста,
И ангел бьётся на булавке шпиля,
И ночь — пуста…
Молчи и слушай, если ты крылатый,
Как до утра
Ещё трубит тревогу ангел, взятый
В прожектора.
48.
Ф. Шушковской
В этом торчащем и многоэтажном
Хаосе книг, электричек и встреч
Вдруг промелькнёт неизбывная жажда
Несберегаемое сберечь.
В городе тёплом, спешащем и мокром,
В городе, мчащемся наперекос,
Рыжие, молча не движутся окна
Цвета твоих волос,
Рыжие молча хихикают окна,
Всё растеряв, что хранили всерьёз.
Не сбережёшь… Так не надо быть страусом,
Прямо в глаза, словно в окна взглянуть!
Что мне за дело — мы правы, не правы ли?
Мне б только рёбра успеть застегнуть.
Март 1973 г.
49.
Из варяг в греки — звоните:
Пути нет.
Но и телефонные нити
В паутине.
Как ладьям, где у реки — ни волока?
Пути нет,
Только провода, сволочи, -
По плотине.
В тряпки парус выкинул,
Сломал весло.
Неуютно викингу:
"Херсонес, алло!"
"Не туда попал ты!" —
Кричит век.
Мокрые асфальты
Вместо рек…
"Наберите снова!"
…Где там челнам —
Не пройти и слову
От вас к нам…
Облака навалены
На провода.
"Не туда попали вы!"
— Не т о г д а…
1971 г.
50.
ОПРИЧНИНА
(Цикл из шести обрывков истории,
которая, как известно, повторяется…)
Павлу Антокольскому
"И нет ничего нового под солнцем…"
Экклезиаст
1.
ОПРИЧНИКИ ЕДУТ
За Москва-рекою зарева
Вдалеке.
Скачут люди государевы
Налегке, налегке,
Только филин где-то ухает,
Конь храпит, конь храпит,
Только глина тяжко плюхает
От копыт, от копыт.
Пляшут тени в свете месяца
На Руси,
А за заборами-то крестятся:
"Пронеси, пронеси!"
Ох и страшен вид их праздничный
В час ночной!
Ну, авось на этот раз ещё
Не за мной, не за мной!
(Память — пятна факельные вдоль Москва-реки,
Мотоциклы фарами прощупывают потолки…)
На запор ворота добрые
От греха —
Ну а вдруг, как пустят огнивом
Петуха, петуха?!
Их начальник смотрит радостно
На разбой, на пожар.
А ведь он, опричник Вяземский,
Из бояр!
Верно, всё именье начисто
Прогулял, прокутил,
Что в опричное палачество
Поступил!
Над попоною богатою
У седла —
Пёсья голова косматая
И метла, и метла:
Чтоб измену чуял скверную
Аки пёс,
Чтоб царю Ивану верную
Службу нёс.
Память — копоть факельная да звериный страх:
Мотоциклы фарами шарят в мозгах
Справедливо ли, облыжно ли —
Всех мети, грех — не грех!
А какой злодей из книжников —
Паче всех, паче всех!
Хоть боярин, не боярин ты —
Виноват? Виноват!
Православный ли, татарин ты —
Всем подряд, всем подряд
И хоромы будут дадены,
И земля, и земля:
Два столба, что с перекладиной,
Да петля.
Память — пепел факельный, да вороний грай.
Мотоциклы — фарами: "вот вам — дорога в рай…"