Но уже в следующий момент, когда Стэси повернул голову к Эбби в анфас, когда Фанни представила его, то он уже не показался таким милым – Эбби сама не поняла почему…
Будучи представленной Эбби, Стэси вскочил и выпалил довольно по-мальчишески и слегка фальшиво:
– О, этого момента я ждал давно – с упоением и некоторой боязнью, поверьте… Ваш покорный слуга, мэм!
– С боязнью? – переспросила Эбби, слегка приподымая брови. – Вы что же, ожидали увидеть в моем лице Медузу Горгону?
– О нет, нет, конечно! Прекрасную, прекрасную тетю…
Уголки его губ завились в легкую улыбку, но тут Эбби поняла, чем эта улыбка ей неприятна, в отличие от улыбки Майлза Каверли: улыбка эта не затрагивала глаз… Эбби некоторое время рассматривала Стэси в упор, пытаясь наконец составить о нем некое оформленное мнение.
– Тогда у вашей боязни не было причин, дорогой сэр? – заметила она наконец.
– Конечно, это он просто от полнолуния ополоумел, правда, Стэси? – бестактно вмешалась Фанни, делая попытку перейти от составления акростиха к сочинению каламбура.
– Нет-нет! – запел Стэси. – Просто мисс Вендовер любит вас и заботится о вас, Фанни, и потому конечно же должна считать меня недостойным вас, вашей руки… – Тут Стэси умело улыбнулся, оборотясь к Эбби: – Я тоже так думаю, мэм. Никто лучше меня не знает, насколько я недостоин ее…
Глухое бормотание Селины в тылу нестройных рядов нескольких миссис Вендовер показало, что страстная речь молодого Каверли тронула ее до глубины души. Однако на Эбби эта тирада произвела скорее противоположный эффект.
– Хотите мне мозги запудрить, мистер Каверли? – спросила она в лоб.
Если он и был смущен, то не показал этого и отвечал без запинки:
– Нет, но, может быть, всего лишь смягчить слова из ваших уст…
Про себя Эбби отметила, что малый не промах, а вслух сказала:
– Бог с вами – я стараюсь быть вежливой!
– Нет-нет! – снова сказала свое веское слово Фанни, ощущая себя в центре общественного интереса. – Я не хочу, чтобы так говорили со Стэси, – даже ты, Эбби!
– Бог с тобой, милая, я и не думала так говорить с мистером Каверли… А кстати, вы уже свели знакомство со своим дядей?
– Моим дядей? – повторил он, оглядываясь на Фанни в недоумении. – Что это значит? Когда я вошел, ты сказала, что думала, будто это – мой дядя… Но мой дядя, если он еще в мире сущем, живет на противоположном краю этого мира!
– Вовсе нет, – заметила Эбби. – Сейчас – нет. Он сопровождал брата Лавинии Грейшотт из Калькутты, и теперь он здесь, в Бате, в «Йорк-Хаус»!
– Господи спаси! – только и выдавил Стэси.
– Он совсем не похож на вас, Стэси, но в целом очень мил, правда, Селина? – сказала Эбби, посылая свои стрелы сразу в две мишени.
– Это верно, – кивнула Селина. – Он слегка необычен, конечно, но я смею заметить, что когда человек провел столько лет в Индии, в том ужасном климате, то ему надо сделать небольшую скидку. Ведь это не было его виной, и бедняжка держится в конечном счете как джентльмен!
– Рад слышать! – несколько нервозно заявил Стэси. – Правда, я не встречал его ни разу в жизни, но я бы хотел, чтобы он пребывал где-нибудь в другом месте, потому что здесь он способен лишить меня и того небольшого доверия, которое мне оказано… Увы, печальная истина в том, что он – паршивая овца в нашем семействе!
– Вы с ним не встречались, верно, поскольку он отозвался о вас как о «загадочном отродье»! – заметила Эбби в воздух.
Стэси метнул в нее быстрый взгляд и снова широко улыбнулся:
– Ах, это так знакомо! Но ведь меня нельзя винить за забывчивость – я ведь помню, почему он покинул Англию, но вот только не пойму, почему он вернулся.
– Я же говорила тебе: он сопровождал мистера Оливера Грейшотта домой! – напомнила Фанни. – И Оли… и мистер Грейшотт просто в глубоком восторге от него!
– Вот она, вся порочность и несправедливость этого мира! Небось он сделал себе в Индии целое состояние, раз смог приехать! – с комичной гримаской воскликнул Стэси.
– Вовсе это не так! – вмешалась Селина, придав голосу поучительную интонацию. – Человека нельзя винить за… Точнее, нельзя во всем видеть только деньги. Деньги не делают характера! И винить человека за то, что он вернулся с некоторой суммой домой, откуда его выслали без гроша, по меньшей мере безнравственно! Да что там – бессердечно! Или скорее – абсурдно…
– Браво, Селина, какая убедительная тирада! – заметила Эбби.
Порозовев от похвалы, Селина продолжила:
– Я говорю вовсе не для того, чтобы задеть вас, мистер Каверли, и кроме того, бедный Майлз, возможно, вовсе не сделал себе состояния – ведь он носит такие невообразимые штиблеты! Но с другой стороны, «Йорк-Хаус» уж никак не дешевое местечко, как мне рассказали мои знакомые, которые тоже там остановились!
– Мэм, что вы! – горячо заговорил Стэси. – Как раз у него всегда была репутация крайне расточительного человека! И я только надеюсь, что он не надует их в «Йорк-Хаус», оставив оплачивать свой счет мне!
Тут Стэси заметил, что его слова отнюдь не пришлись по душе Селине, а Фанни нехорошо на него глянула, и круто поменял курс:
– Видите ли, дело в том, что он причинил много несчастий моему деду, да и отцу тоже, и я никогда о нем не слышал ничего хорошего. Но, по правде сказать, я всегда удивлялся: не может же быть душа этого человека целиком черна, как мне это представляли с детства? И конечно, если вам он не противен, мисс Вендовер, то он не может оказаться дурным человеком… И я не стану терять времени, постараюсь познакомиться с ним поскорее… – Тут Стэси повернулся к своей пассии: – Расскажи мне последние новости Бата! – попросил он с ласковой улыбкой. – Простила ли меня леди Виверхэм за то, что я не смог присутствовать у них на ужине? А мисс Энкрам – выдернула ли она свой больной зуб или все еще корчится от боли?..
Однако основной новостью для Фанни было прибытие домой мистера Оливера Грейшотта, и об этом она не замедлила рассказать Стэси, как и попросить его о помощи в составлении акростиха в честь Оливера.
Стэси уставился на нее в некотором изумлении.
– Но видишь ли, – стала оправдываться Фанни, – бедняжка так измучился во время своей долгой экспедиции, так долго не бывал в обществе, что, когда его сестра Лавиния попросила меня оказать ему немножко внимания для поддержания духа, я просто не могла отказать! Думаю, ты ведь не станешь возражать? – добавила Фанни с присущей юным девушкам самонадеянностью.
Стэси отвечал гладко, однако Эбби, внимательно наблюдавшая за ним, пришла к мысли, что появление в Бате Оливера Грейшотта не вызывало у Стэси, мягко выражаясь, ни малейшего удовольствия.
Глава 7
Итак, мистер Стэси Каверли, будучи угощен легким ленчем в Сидни-Плейс, вышел оттуда и направился в центр города. Однако вместо того, чтобы свернуть на Хай-стрит, он замешкался на перекрестке, пожал плечами и направился вдоль Боро-Уолл на Бэртон-стрит. Свернув с нее на север, он вскоре добрался до Милсом-стрит, в конце которой и располагалась гостиница «Йорк-Хаус».
Апартаменты тут были, пожалуй, самые роскошные во всем Бате; и Стэси по странности злило то, что его легендарный неудачник-дядя вдруг остановился именно здесь. Сам он вовсе не стремился жить в «Йорк-Хаус» – хотя он швырял немалые суммы на своих лондонских портных, ему не стоило бы выпендриваться в Бате и селиться в такой дорогой гостинице – не тот уровень. В сущности, «Уайт-Харт», где он жил, вполне его удовлетворял, там было всегда много людей, а рядом – минеральные источники. Тишина и покой в «Йорк-Хаус» был Стэси вовсе не по сердцу.