— Отпусти меня. Я не посмотрю на то, что ты судимый! Я быстро верну тебя обратно в Салехард.
Александр отпустил кадровика и ускорил свой шаг. Через мгновение он догнал Соню.
— Не слушай его. Я за тебя готов жизнь свою отдать.
— Не стоит этот человек того, чтобы ты за него рисковал своей жизнью.
Вечером Костин пришел к Соне домой. Он осторожно постучал в дверь. Несмотря на то, что за дверью отчетливо раздавались шаги, девушка не открыла ему дверь. Постояв с минуту, он вышел из подъезда и направился в сторону общежития. Он открыл дверь комнаты и застыл от неожиданности. За столом сидел участковый инспектор.
— Проходи, Голиков, — произнес лейтенант. — Чего мнешься? Жалоба на тебя поступила, вот зашел, хочу поговорить с тобой.
— Какая жалоба, товарищ лейтенант?
— А, вот такая, Голиков. Пишет Савелий Иванович, что ты угрожал ему убийством. Это правда?
— Это неправда. Я ему не угрожал, товарищ лейтенант. Зачем мне все это?
— Это я тебя должен спросить, Голиков. Неужели ты сам не понимаешь, что еще одна подобная жалоба, и я тебя посажу.
Костин улыбнулся.
— Вон оно как получается? Если я ранее судимый, значит, и веры мне нет. Этот гад, стал мне угрожать, что посадит меня, если я еще раз встречусь с его родственницей. Что я ему должен был ответить, товарищ лейтенант? Вот я ему и ответил, что меня пугать не нужно и кто он такой, чтобы вмешиваться в мою жизнь? Я свое отсидел, и сейчас сам буду решать с кем мне встречаться, а с кем — нет! Что он лезет в мою личную жизнь своими грязными сапогами…
— Погоди, погоди, Голиков. Вот что я тебе скажу, ты с ним не связывайся, если не хочешь нажить неприятностей. Ты меня понял?
— Понял, товарищ лейтенант.
— Вот и хорошо, Голиков. Тогда я пошел…
Участковый вышел из комнаты. Костин тяжело вздохнул и, не снимая одежды, лег на койку.
Закончив работу, Костин умылся и, переодевшись, направился в милицию. Он быстро поднялся по лестнице и оказался в кабинете, в котором работала Соня.
— Добрый вечер. Я вчера вечером приходил к тебе, но ты дверь не открыла. Что произошло?
Девушка, отложив в сторону бланки паспортов, посмотрела на Александра.
— Ты неужели ничего не понял, почему я не открыла дверь?
— Почему? Ты можешь мне объяснить, что случилось?
Соня заплакала. Отвернувшись в сторону, она преподнесла к глазам носовой платочек.
— Уходи, так надо Анатолий. Я не хочу, чтобы тебя посадили из-за меня. Ты мне слишком дорог и я не могу допустить этого. Ко мне приходил Савелий Иванович и начал требовать от меня, чтобы я прекратила с тобой встречаться.
— Погоди, Соня, погоди. Объясни мне, кто он такой, чтобы что-то требовать с тебя?
Она снова заплакала.
— Он мой родной отец. Он очень жестокий и моя мама вынуждена была ухать в Ташкент, где и вышла замуж. Я просто боюсь его. Мне бабушка рассказывала, как он писал на людей анонимки.
«Он оно, что, — подумал Костин. — Странный человек, а говорил, что это не его родня, а какая-то вода на киселе».
— Не бойся, Соня. Он ничего не сможет сделать с тобой. Я не дам тебя в обиду.
Она прижалась к плечу Александра и снова зарыдала.
— Я его не боюсь, мне страшно за тебя…
— За меня бояться не нужно. Посмотрим, кто кого…
Соня с удивлением посмотрела на Костина.
— Ты что задумал?
— Ничего. Всему свое время…
— Ты еще долго? — поинтересовался он у девушки.
— Еще с часок поработаю.
— Хорошо, работай… Я тебя подожду на улице.
Костин вышел из здания милиции и направился в сквер, где находилась пивная. Купив кружку «Жигулевского» и воблу, он сел за столик и сделал несколько глотков. Пиво было свежим и вкусным. В зал вошли два милиционера. Они прошли через весь зал и остановились около буфетчицы.
— Здравствуй, — произнес один из них. — Что скажешь, Марго?
Буфетчица, молча, положила деньги в записную книжку и пододвинула ее к сотрудникам милиции. Один из них сунул ее в свою полевую сумку и они, улыбнувшись ей, вышли из пивной.
— Крысы! — тихо произнесла Марго и, заметив, что на нее пристально смотрит Костин, добавила, — сволочи…
Александр взглянул на часы и, допив пиво, вышел из пивной. Он сел на лавочку и стал наблюдать за отделом милиции. Взглянув на часы, он хотел уже направиться к Соне, как увидел ее, выходящую из здания милиции. Рядом с ней был Савелий Иванович. Он что-то говорил девушке, размахивая руками. Соня шла рядом с опущенной головой и, как показалось Костину, она плакала.