— Хонс, как ты? — увидев алые пятна, проступавшие сквозь одежду Хонса, Дарид с негодованием воскликнул: — Они ранили тебя!
Он принялся расшнуровывать рубашку пострадавшего, чтобы оказать ему первую помощь. Обнажив раны, он принялся колдовать с ними, как вдруг потрясенно отшатнулся:
— Боги!
10
Такая реакция Дарида была вполне объяснима. На его глазах глубокие раны, из которых сочилась кровь, начали затягиваться, не оставляя за собой и следа. Отсутствовал и шрам, который должен был остаться после ранения, полученного при нападении разбойников на караван, произошедшего уже больше двух недель назад. Сидя рядом с распростертым телом, Дарид взирал на чудо, происходящее перед его глазами. Поэтому и пропустил момент, когда, Хонс открыл глаза. Не двигаясь, тот какое-то время наблюдал за сидящим рядом человеком.
Из-за того, что все внимание молодого воина было целиком сосредоточено на созерцании невероятного явления, он слишком поздно заметил движение рядом с собой. Вернее, даже не заметил, а ощутил. Инстинктивно он попытался увернуться от нападения, но было уже поздно. Кинжал безошибочно нашел свою цель. Бездыханное тело Дарида опустилось на землю.
Хонс сел на корточки и вытащил свой кинжал из неподвижного тела. Вытер кровь об одежду мертвеца и заткнул оружие себе за пояс. Поднял на руки мертвое тело Дарида и отправился с ним в дом торговца.
Как только он со своей ношей пересек двор, к нему со всех сторон начали сбегаться люди. Для него не стоило большого труда состряпать историю о нападении грабителей, в результате которой произошло убийство. Все встревожено внимали его рассказу, с сожалением глядя на неподвижное тело. Когда тело Дарида понесли готовить к погребению, один из домочадцев Вилта встревожено спросил:
— Хонс, ты не ранен?
— Нет.
— Тогда чья же кровь на тебе?
— Его, — ответил Хонс, кивая на труп.
На следующий день Хонс пребывал в мрачном настроении. Но не случившееся накануне было тому причиной. Он не сожалел о своем поступке. Это была необходимость. Остальные люди не должны были даже подозревать о существовании Бессмертных.
Мрачность же его относилась к тому, что он находился в городе уже достаточно долго, но до сих пор так и не приблизился к своей цели. У него не было ясного плана, с чего следует начинать. Да еще непонятно зачем связался с этим Бессмертным. Он знал, что Аметир по-прежнему где-то рядом, так как время от времени ощущал Зов.
Полный решимости поговорить с ним, он шел по улицам города. По странному совпадению, едва он ощутил присутствие неподалеку другого Бессмертного, к нему нерешительно обратился бедно одетый мальчишка.
— Мой господин желает видеть вас.
— А кто твой господин?
— Он живет неподалеку отсюда. Я провожу вас.
— А почему я должен с тобой идти? Я мало с кем знаком здесь.
— Мой господин очень стар, плохо себя чувствует. И совсем не выходит из дома. Он очень просил привести вас.
Хонс недоуменно пожал плечами.
— Ну хорошо, веди меня, — «может быть из этого что-нибудь выйдет!»
Действительно, идти пришлось совсем недолго. По мере приближения к месту нахождения почтенного старца, у Хонса появилась догадка о личности этого господина, которая с каждым шагом превращалась в уверенность.
Следом за своим провожатым Хонс вошел в небольшие покои, в самой дальней комнате которых сидел закутанный в одежды человек. Затемнение в комнате мешало подробнее разглядеть ее обитателя. Дождавшись, когда мальчишку отпустили, Хонс подошел ближе.
— Аметир?
— А кто ж еще? — Старик молодо рассмеялся и встал навстречу Бессмертному. — Здравствуй, Хонс. Я же обещал, что скоро свяжусь с тобой.
— Ты оказал мне великую честь!
— Откуда столько сарказма? Я ведь не просто так тебя позвал. Я кое-что придумал, но если тебе это неинтересно… — Аметир театрально вздохнул.
— Мне интересно. Продолжай.
— Хорошо, но сначала ты должен кое-что обещать мне.
— Ставишь условия? А ты помнишь, что случилось, когда ты в последний раз ставил условия? Если, конечно, правда то, что ты мне рассказал.