Вытирая глаза салфеткой, Клэр повернулась к доктору Браун.
— Я хочу еще одного ребенка. Я хочу пережить то время, которое мы упустили с Николь. Я не хочу ее заменять. Это не то, что я имею в виду. Но мы так много упустили. Она была младенцем — крошечным ребенком трех месяцев от роду. Мы пропустили, как она начала ползать, как она пошла, заговорила. Когда она вернулась к нам, она была маленьким человечком, живущим своим собственным умом. — Клэр вытерла слезу со щеки. — Она самый красивый, удивительный ребенок, но я хочу того, что я пропустила.
В груди Клэр внезапно стало легче от вербализации ее осознания. Это стало катарсисом. Подсознательно, она уже несколько месяцев думала о еще одном ребенке. Каждый раз она говорила с Эмили о Бет, с Кортни о Джулии или видела Сью с двумя детьми. Но до этого момента Клэр никому не признавалась в правде, даже самой себе. В прекращении приема лекарств было больше, чем просто улучшение ее самочувствия. Речь шла о желании иметь еще одного ребенка.
— Вы говорили об этом со своим мужем?
Клэр покачала головой.
— Почему?
— Потому, что секс… я не хочу, чтобы он чувствовал, что ему нужно вести себя так или иначе для меня. Я хочу его истинные эмоции, и это то, что я хочу ему отдавать.
— Это справедливо. А что насчет ребенка? Рождение второго ребенка — это не одностороннее решение.
— Я знаю, и, честно говоря, думаю, я полностью осознала свое желание прямо здесь, только сейчас.
Доктор Браун откинулась на спинку стула.
— Как вы относитесь к желанию иметь ребенка?
На лице Клэр появилась улыбка.
— Взволнована и испытываю облегчение. Это то, что скрывалось какое-то время, и теперь я знаю, что это то, чего я хочу. — Клэр не хотела нуждаться в этих сеансах, но, может быть, они ей нужны, может быть, разговоры действительно помогали. — Доктор, я также знаю своего мужа. Он будет беспокоиться обо мне. Он уже обеспокоен уменьшением количества лекарств. Он будет слишком обеспокоен тем, что я вообще избавлюсь от них. А когда дело дойдёт до ребенка, его волнение возрастёт, потому что… потому что роды Николь были довольно трудными.
— Да, я видела вашу медицинскую карту. Врач, который принимал у вас роды, прислал мне свои записи.
— Но на этот раз… на этот раз все будет по-другому. Мы не на каком-то тропическом острове. Я буду здесь, в Айове. Всё пройдёт лучше.
— Вы пытаетесь убедить меня или себя?
Клэр пожала плечами.
— Я бы солгала, если бы сказала, что мысль о вторых родах не заставляет меня нервничать. Тони рассказал мне о том, как Николь появилась на свет. Я ничего из этого не помню.
Глаза доктора Браун расширились.
— Я была без сознания. Это не вопрос избирательной памяти, если вас это интересует.
— У меня есть заявление от вашего мужа, которое я получила тогда, когда вы только поступили. Кажется, я припоминаю, как доктор просил его сделать выбор.
Клэр села, снова кивнула, когда в ее горле вновь образовался комок.
— Он рассказал мне. Он сказал, что ответил врачу, что у того нет выбора. Он должен был спасти нас обоих. — На ее губах появилась ухмылка. — За плечами Энтони Роулингса целая история того, как он добивается того, чего хочет.
Выражение лица доктора Браун стало жестким.
— Что, если он не захочет еще одного ребенка?
Сердцебиение Клэр участилось.
— Он захочет, — уверенно ответила она.
— Вы знаете мои мысли. Сначала нам нужно не спеша, сократить количество лекарств, но пока мы это делаем, я рекомендую вам и вашему мужу обсудить вопрос о расширении вашей семьи. Я понимаю ваше желание отказаться от лекарств; однако это не единственный шаг к тому, чтобы забеременеть.
— Я знаю, — призналась Клэр. — Я хорошо знаю, как это работает.
Доктор Браун посмотрела на часы в углу экрана своего компьютера.
— Меня беспокоит только то, чтобы вы тщательно обдумали положительные и отрицательные последствия такого хода мыслей.
— О, доктор Браун, позвольте заверить вас, я полностью осознаю последствия.