Я смотрю на других парней, и пока Коа сосредоточен на серфинге, Зейл наблюдает за Элианой, высунув язык на полпути к океанскому дну.
— У тебя что-то на уме, Эванс? — обращаюсь я к нему.
Он переключает внимание на меня и полуулыбается.
— Она гребет почти так же плохо, как и ты, — руки-лапша в лучшем виде, — отвечает он.
Кайри шлепает его по затылку за это замечание, и он хмурится, надувая губы и потирая голову. Его комментарии прозвучали как веселое подтрунивание, но сравнение с начинающим серфером беспокоит меня больше, чем следовало бы. Это слишком похоже на то, что Габриэль сказал мне сегодня утром.
Наблюдаю, как доска Элианы медленно скользит ко мне, пока она держится за края, ее дыхание тяжелое, а тело напряжено. Она измотана. Я сажусь на свою доску и тянусь к ней, притягивая к себе.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я.
— Учусь кататься на серфе.
Она закрывает глаза и отворачивает от меня лицо.
Пользуясь случаем, я любуюсь ее круглой и опасно отвлекающей задницей.
— Ты ничего не смыслишь в серфинге, — бормочу я, возвращая взгляд к глазам, и понимаю, что она смотрит, как я пялюсь на ее задницу.
Ну, блять. Нет ничего лучше, чем снова попасться на глаза девушке, от которой ты пытаешься избавиться.
Она ухмыляется, когда начинает переставлять себя на доску. Что-то в этой ухмылке меня настораживает, как будто она претендует на перевес в нашей войне, но я не даю ей уйти далеко, ногой надавливаю на одну сторону доски и наблюдаю, как она падает в воду.
Ожидаю, что она всплывет через несколько секунд, шипя и негодуя, но после того как проходит слишком много времени, мое беспокойство возрастает.
Она не стала бы заплывать так далеко, если бы не умела плавать, не так ли?
Не дожидаясь ответа, я срываю ремешок с лодыжки и ныряю в воду. Открыв глаза, вижу силуэт ее тела, погружающегося на дно.
Черт. Черт. ЧЕРТ. Что я наделал?
Я протискиваюсь сквозь боль в ноге и, используя все свои силы, плыву к ней, обхватывая рукой запястье, когда наконец подплываю достаточно близко.
В обычных обстоятельствах я бы перекинул ее через плечо или обнял, пока мы плыли к поверхности.
Вместо этого лисица обхватывает свободной рукой мою шею и прижимает свое тело к моему, перекатывая нас под водой так, что она оказывается на мне. Я инстинктивно обхватываю ее за талию, удерживая на месте.
Глаза Элианы блуждают по моему лицу и останавливаются на моих губах, а на губах все еще играет ухмылка.
Она собирается меня поцеловать?
Хочу ли я, чтобы она меня поцеловала?
Поцелую ли я ее?
Ее глаза снова находят мои, и она подмигивает, прежде чем освободить мои руки от своей талии и выплыть на поверхность, открывая мне идеальный вид на свои изгибы.
Она только что играла со мной?
Я выхожу из транса и начинаю плыть за ней, всплывая рядом с нашими досками. Она уже успела забраться на свою, сидя так, чтобы каждая нога свисала с борта.
— Я думал, ты утонула, — рычу я, втаскивая себя на доску и смотрю на нее. — Надень ремешок на лодыжку.
Она скрещивает руки на груди и уверенно поднимает подбородок.
— Может, прежде чем бросать кого-то в воду, стоит убедиться, что он умеет плавать?
Я провожу рукой по своим мокрым волосам, ожидая, пока она наденет ремешок на лодыжку, но, когда понимаю, что она не собирается этого делать, меня это еще больше расстраивает.
— Принято к сведению.
— Значит, ты будешь меня учить?
Я насмехаюсь.
— Ни в коем случае. Ты не умеешь слушать указания.
— Да, умею.
— Тогда почему твой ремень все еще плавает рядом с доской?
Она наклоняется, чтобы взять его из воды, и как только заканчивает надевать, я снова пинаю ее доску, наблюдая, как Элиана падает в воду с приятным всплеском.
На этот раз она выныривает через несколько секунд и смотрит на меня, когда снова встает на доску.
— Научи меня, — говорит она сквозь стиснутые зубы.
Ее настойчивость должна меня раздражать, но вместо этого я чувствую, как гидрокостюм становится все теснее в области паха. Эта перепалка между нами заводит меня больше, чем следовало бы, пока я удерживаю ее взгляд, но, когда мои глаза начинают опускаться к пухлым розовым губам, я отвлекаюсь от нее и смотрю на Габриэля, который, как понимаю, с любопытством наблюдает за нами.
— Хорошо.
— Хорошо? — спрашивает она, в ее тоне звучит недоверие.
— Хорошо, я научу тебя, — отвечаю я, и в моем голосе звучит поражение, когда я возвращаю свой взгляд к ее глазам.
Любопытства на лице Габриэля, направленного на меня, достаточно, чтобы убедить в том, что это то, что я должен сделать, хотя бы для того, чтобы вернуться на его сторону.