Он появляется через десять минут, как и обещал, врываясь в двери переговорной. Заметив, что я сижу один, он закрывает за собой дверь и медленно подходит ко мне.
— Что происходит? — спрашивает он, останавливаясь напротив меня и откидываясь на спинку своего стола.
— Я только что узнал, что кто-то угрожает Элиане какой-то ерундовой статьей, утверждая, что она — своего рода талисман невезения, — говорю я, доставая фотографию сообщения на своем телефоне и показываю ему. — Они напугали ее настолько, что она купила билет в один конец из города на это воскресенье.
Он пролистывает статью, и на его лице появляется разочарование.
— Я думал, что избавился от всего этого.
— Ты знал об этих статьях? — спрашиваю я, не в силах скрыть шок на своем лице.
Он возвращает мне телефон и кивает.
— Когда я встретил ее, в Интернете были страницы и страницы этих статей. Я попросил своих людей удалить их, но я никогда не думал о том, что у кого-то остались физические копии.
— Как ты думаешь, твои люди могут выяснить, кто стоит за этим аккаунтом?
Я показываю ему анонимный аккаунт в Instagram.
Он кивает.
— Уверен, что смогут, пришли это мне, и я попрошу их выяснить это прямо сейчас.
Конечно, его сверхсекретная команда хакеров выявляет человека, стоящего за аккаунтом, и мне становится не по себе, когда я смотрю на отчет, который они отправили Габриэлю.
Владелица аккаунта — Меган Мартинес.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
ЭЛИАНА
Сегодня субботний вечер, и «Чокнутый Кокос» переполнен туристами, приехавшими из другого города. Кайри, Малия и я сидим в кабинке у задней стенки бара, перед каждой из нас стоит рюмка текилы. Кайри настаивает на том, что нам нужно выпить по рюмке, пока девичник официально не начался.
— В последний раз, когда я пила текилу, проснулась с ощущением, что мне в голову ударил валун, — бормочу я, глядя на свой стакан.
Кайри отмахивается от меня.
— Это просто потому, что это была твоя первая рюмка в жизни, поверь, в этот раз все будет не так плохо.
— Все так говорят в ночь перед тем, как проснуться с худшим похмельем в своей жизни, — вклинивается Малия.
Кайри закатывает глаза и поднимает свой бокал, ожидая, пока мы присоединимся к ней.
— Я просто хочу сказать, что я всегда знала, что мы будем хорошими подругами, но я никогда не ожидала, что наша дружба будет похожа на сестринство. Я люблю вас, девочки.
Ее слова пронзают меня насквозь. Я не сказала им, что завтра уезжаю. Я никому не сказала, боясь, что они будут уговаривать меня остаться или, что еще хуже, скажут, чтобы я уезжала после того, как прочитают статью.
— Элиана? — голос выводит меня из задумчивости, и я вижу, что обе девушки смотрят на меня, озабоченно нахмурив брови, держа в руках свои пустые рюмки.
— Извините, — говорю я, прежде чем сделать глоток.
В горле и груди становится тепло, пока текила спускается в желудок. Я гримасничаю, когда горечь послевкусия доходит до меня, и засовываю лайм в рот.
— Ты сегодня тихая, все в порядке? — спрашивает Малия, махая рукой официанту.
Каждый из нас заказывает по клубничному дайкири, после чего обе пары глаз падают на мои, ожидая моего ответа. Я заставляю себя улыбнуться, пренебрежительно махнув рукой.
— Я просто нервничаю из-за запуска своей первой кампании. Надеюсь, Габриэлю она понравилась так же, как и всем остальным, — легко лгу я.
— Я уверена, что ему понравилось. Странно, что он еще ничего не сказал тебе об этом, — успокаивает меня Малия, прислонившись к задней стенке кабинки.
— Да, это заставило меня прослезиться. Я знаю, что он будет впечатлен, если еще не смотрел его, — соглашается Кайри.
— Надеюсь, что так.
Малия постукивает пальцами по столу, изучая меня.
— Думаю, мы были достаточно терпеливы, — пробормотала она, прежде чем сесть прямо, — что происходит между тобой и Гриффином? Вы уже спали вместе?
— Мэл! — отчитывает Кайри, но я не могу не заметить, как ее глаза с любопытством скользят по моим.
Мои щеки разгораются, и я отвожу взгляд.
— Да, — тихо говорю я.
Кайри визжит, а Мэл шлепает по столешнице, после чего достает из сумочки двадцатидолларовую купюру и протягивает Кайри. У меня отвисает челюсть, когда я наблюдаю за обменом.
— Вы двое сделали на меня ставку? — спрашиваю я, притворяясь обиженной.