Значит, фэнтези, которая затрагивает теологические вопросы, хоть немного, а еретична? Вероятно. Впрочем, как и любая другая форма подобной литературы. Настоящий писатель – слишком творец, чтобы ни разу не поспорить с Творцом. Чтобы ни разу не задать Ему провокационный вопрос. Но и самые дерзкие вопросы задавать можно с благоговением.
Я не говорю о тех книгах, где боги возникают лишь для продвижения сюжета (без метафизической нагрузки); где возникают разного рода альтернативные теологии и «проблемы» вроде: «А не был ли Христос одним из бессмертных маклаудов?» (см. повесть Тэда Уильямса из цикла «Орден Манускрипта»).
Подобные измышления только нарушают исконную правдивость фэнтези. Под «правдивостью» я понимаю не жизнеподобие и даже не художественную правду, а еще одно дополнительное измерение: было именно так, иначе и быть не могло, природа мироздания и природа человека именно таковы. Согласно Честертону, волшебные сказки дают наиболее адекватную картину мира – не потому, что драконы существуют, а потому, что дракона можно победить. Это означает, между прочим, серьезную ответственность.
«Глубина» и «правда» – основные пункты той конвенции, которую по умолчанию подписывает каждый серьезный фэнтезист и принимает читатель. Если искажена моральная матрица (подобно амберскому Лабиринту), искажения идут волнами по всем уровням текста – и начинают восприниматься как норма. Но это – тема особого разговора…
Я попытался хотя бы эскизно обозначить краеугольные камни жанра, предполагая, что термин «фэнтези» интуитивно понятен каждому.
В предисловии к «Энциклопедии фэнтези» приводится мнение критика Брайана Эттебери о фэнтези как «нечетком множестве». Множество это нельзя определить, указав на его зыбкие границы. Но если перечислить наиболее характерные тексты… Составители энциклопедии (которая, разумеется, повлияла на ход высказываемых здесь мыслей) пошли именно по такому пути. Пограничных произведений оказалось немало, зато авторы избежали крайностей субъективизма.
Тем не менее, без статьи «Фэнтези» все же не обошлось, и критик Джон Клют дал жанру такую дефиницию:
«Фэнтезийный текст – это внутренне непротиворечивое повествование. Если действие происходит в нашем мире, то излагаемая история в нем невозможна; если действие происходит в ином мире (otherworld), то невозможен сам этот мир, хотя история может быть вполне вероятной».
В других статьях следуют уточнения, призванные отграничить фэнтези от хоррора, магического реализма и смежных жанров – что означает изначальную (вполне осознаваемую автором) неполноту определения.
Святослав Логинов как-то заявил в интервью: «Как только я слышу от кого-либо какое-нибудь жанровое определение, мне сразу становится интересно: либо в соответствии с этим определением написать произведение, которое ну никак не лезет в жанр, – либо написать произведение, которое идеально ложится в жанр, но не лезет в это определение».
Так же, по собственному его признанию, работал Роджер Желязны.
Но жанр – явление чрезвычайно устойчивое, обладающее к тому же своей памятью.
А это значит, что жанровое определение может быть содержательным, а может быть формальным. Те, кто придерживаются первого подхода, провозглашают, что «Трудно быть богом» и «Дюна» – это фэнтези. Те, кто склоняются ко второму, различают жанры по мотивированности фантастического элемента. Что такое, к примеру, НФ, согласно Дэвиду Уоллхельму? «Ветвь фантастической литературы, которая, хотя и не придерживается верности современному научному знанию, тем не менее описывает события, возможные в неопределенном будущем или прошлом, исходя из читательского понимания возможностей науки».
Что же в формальном смысле представляет собой фэнтези?
Рабочее определение:
Фэнтези – это текст, обладающий перечисленными ниже характеристиками.
1. Действие, как правило, происходит в мире, который напрямую не связан с нашим (может быть параллельным/дивергентным и т.п.). Однако переход в этот мир из нашего бывает возможен.
1а. В том случае, если действие текста происходит в нашей вселенной (в прошлом, будущем или настоящем, на другой планете и пр.), она обладает иными фундаментальными свойствами, определяемыми далее. (В данном случае правомерно говорить о гибридной форме «science fantasy»).