Вернемся, однако, из двадцатого века в девятнадцатый.
«Золотой ключ» – своего рода краткое содержание всего творчества Макдональда. Вот что говорил еще один восторженный поклонник писателя, Г. К. Честертон:
«Многие набожные авторы писали аллегории и фантастические сказки, которые лишь сильнее утвердили всех нас во мнении, что ни один литературный жанр не несёт в себе так мало духовности, как аллегория, и ни в одном другом произведении не найдёшь такой скудости воображения, как в сказке. Но от всех этих сочинителей Джорджа Макдональда отделяет настоящая пропасть глубочайшей оригинальности замысла. Разница в том, что обыкновенная сказка с моралью в конце иносказательно намекает нам на реальную повседневную жизнь. У Макдональда сами истории о реальной жизни уже являются аллегориями или замаскированными переложениями его сказок. Он не рядит людей или идеологические движения в костюмы рыцарей или драконов. Наоборот, он думает, что рыцари и драконы, которые на самом деле существуют в вечном царстве, в нашем мире принимают обличье отдельных людей и движений. Корона, шлем или сияющий ореол вовсе не кажутся ему причудливыми украшениями, а вот цилиндр и фрак – вещи странные, гротескные, как маски сценических заговорщиков. Его аллегорические повести о гномах и грифонах не опускают завесу, а раздирают её».
Честертон, как всегда, точен: именно этого добивался Джордж Макдональд, именно это, по сути, и делает его одним из прародителей современной фэнтези. Другое дело, что лучшие современные авторы, как правило, стремятся внушить читателю ощущение мифологической или исторической достоверности происходящего, – Макдональд же (как и Честертон) подразумевал подлинную реальность в христианском или, если угодно, платоновском смысле слова. Мальчик Мшинка и девочка Узелок, герои «Золотого ключа» ищут не золото (хотя мальчик изначально и подумывал о том, сколько денег можно выручить за ключ) – их целью оказывается «страна, из которой приходят тени». «Тень» здесь – не образ зла, как в других сказках Макдональда, но древний образ: вспомните «пещеру Платона», в которой все мы – узники, пытающиеся по форме теней на стене определить, что происходит снаружи.
Вот поэтому-то аллегории Макдональда – совсем не детские сказки: многие ли дети (даже англичане викторианской эпохи) знакомы с учением древнегреческого философа? А ведь оно составляет основу «Золотого ключа» – не подтекст, а именно основу, не понимая которой, нельзя понять и всё остальное – скажем, то, почему в «страну, из которой приходят тени», можно попасть, только «попробовав, что такое смерть».
Начав разрушать правила волшебных сказок, Макдональд не останавливается ни перед чем. Он сохранил классическую структуру – герои встречают добрых помощников, которые направляют их к цели и помогают, чем могут. Но при этом исчезает четкая связь между эпизодами и, так сказать, прагматика событий. Кто такие Бабушка, Морской, Подземный и Огненный Старцы? Что за летающие рыбки, которые нужно съесть, чтобы они превратились в крохотных ангелов? Толкования могут быть даны, но все они лежат вне текста, а без них, повторяю, «Золотой ключ» представляет собой набор слабо связанных сцен и непонятных приключений, которые ведут к непонятной цели (еще одно нарушение основополагающих принципов сказки!).
Толкин часто говорил о принципиальной разнице между «аллегорией» и «приложимостью». Аллегорический образ всегда указывает на что-то – причем на что-то одно, конкретное. Он не существует сам по себе, как данность: это всегда псевдоним, маска, которую нужно сорвать, чтобы добраться до истины. А вот «применимость» – совсем другое дело. Это свойство любого художественного образа и в особенности – образа сказочного: образ может быть соотнесен с явлениями действительности, причем не обязательно так, как это предусматривал автор. «Применимость» полагается на свободу читателя, «аллегория» предполагает авторскую тиранию (см. предисловие к «Властелину Колец»). Почему «Маленький принц» – не аллегория? Потому что каждый персонаж в сказке живет, а не выполняет функцию. Что «означают» Король и Пьяница, Роза и Лис (при всей узнаваемости «масок»)? Ничего. Они просто суть.