Все эти соображения читались на лице воительницы вполне явно. Человек в плаще что-то объяснял своим спутникам, то и дело тыкая в неё пальцем. Из ствола выполз еще один мужик. Вся компания ходоков через Предел растянулась цепью и стала наступать, отрезая Вайолу от леса. Местные жители собирались отловить и расспросить девицу. Наибольшее удивление у их предводителя вызывал лошак. Такую крупную скотину невозможно было протащить сквозь ствол, а других проходов сквозь Предел не было.
Вайола сделала единственно правильный в подобной ситуации ход. Спешилась, выхватила из седельной петли секиру и свистнула. Её айшак, получив сигнал к бою, заорал и ринулся на врага. Но врагов было много и досталось не всем и не сразу. Воительница между тем занималась своим любимым и глупым делом — разминкой перед боем. То ли она считала, что её круговые замахи секирой должны устрашить противника, то ли она со своим рыцарским кодексом искренне полагала, что соперник подождет по всем правилам поединка, но её разочаровали.
Подкравшийся сзади плащеносец пнул ногой в сияющий наспинник невысокой девы, и она отправилась в недалекий полет. Подняться ей не дали. Подлец тут же оседлал девицу сверху и стал выдирать у неё секиру.
Меж тем ряды врагов поредели. Невинный с виду лошак, которого по глупости пытались отловить плащеносцы, не только отвлек их внимание, но и забил троих копытами. Выдрать у Вайолы из рук любимую секиру тоже оказалось нелегкой задачей. Пока один из нападавших сидел у неё на спине, а второй пытался разогнуть девице пальцы, время было упущено.
Из леса на пустошь вылетел еще один «лошак». А следом — эльф.
Айшак с ходу отвесил копытами тому, кто сидел на спине его бывшей хозяйки и помчался на помощь к собрату. Заливаясь кровью, мужчина завалился на бок. Раздробил ли ему Айшак голову или только ранил, Даэрос выяснять не стал. Оценив количество оставшихся на ногах плащеносцев, он принял решение Темное, но умное. Тому, который хотел обзавестись секирой, Полутемный поломал несколько ребер и выдернул руки из плечевых суставов — чтобы не мешал. Еще два плащеносца засели на крайнем дереве и сползать не собирались.
Отозвав айшаков, Даэрос подсчитал потери. Четверо нападавших не подавали признаков жизни. В основном потому, что его любимый Айшак, когда входил в раж, не слишком разбирался кто где живой или мертвый. Когда бегающий враг заканчивался, он с наслаждением топтал и бил копытами уже лежачих. Двое сидели на дереве, один трясся сидя на земле и, похоже, даже кричать не мог. Еще имелась рыдающая с подвыванием воительница, которая, осознав весь позор поражения, молотила кулачками по земле и вставать не собиралась.
Нэрнис даже забыл бояться своего жеребца. Погоняли, как могли. А в лесу, пусть и не густом, особенно не разгонишься. Когда вся компания наконец-то достигла места сражения, бой был уже закончен. Даэрос хрустел костями какого-то мужчины. Мужчина орал. Похоже, это было все-таки не медленное Темное убийство, а не менее Темная помощь раненому.
Пелли всхлипнула и собралась сползти с Черенка в обморок. Сульс вовремя прихватил деву под локоть. Расти присвистнул от восторга. Он до этого момента только слышал, что может натворить Боевой Айшак. А теперь он видел результат работы двух этих зверей. Оружейник вполне разделял его восторг. Но героическая драка опять состоялась без его участия, и это было немного обидно.
Нэрнис и раньше правильно оценивал возраст воительницы. Семнадцать лет для полугномки — сущее детство. И истерика с дрыганьем ногами больше всего напоминала искреннее детское горе и нежелание расставаться с игрушкой. Он бы еще поразмышлял о неуспокоенных воительницах и их душевной организации, но Даэрос не собирался зря терять время.
— Нэрьо, вот на том дереве сидят двое. Уговаривать их спуститься вниз будет не правильно. Сосредоточься и разнеси этот дуб с щепки. Они и свалятся. Если это их, конечно, не убьет. Нам нужны сведения и я собираюсь их добыть. Так что нам пригодятся живые и относительно здоровые враги. — Полутемный даже ответа не дождался. Он отправился проверять, кто еще из плащеносцев жив.
Светлый прикинул и решил, что разносить в щепки все дерево сразу будет как раз опасно. Поэтому перепуганных местных жителей он решил приземлять постепенно.
Когда верхушка дуба разлетелась, попутно одарив плащеносцев сотней-другой качественных заноз, «враги» сползли чуть ниже. Пришлось изничтожить и этот, освободившийся кусок. Так бы они и ползли постепенно к нижним веткам, но в дело вмешался Сульс. Один из сидельцев оказался его знакомым, тем самым Свищом, с которым они обсуждали достоинства овса по дороге в Дрешт.
— Ну, что? Так ползти и будете? Или забыли, как Властелин порвал птицееда? — Оружейник ухмыльнулся и махнул рукой вцепившимся в дерево, предлагая сползать. — Свищ! Не узнал?
Новых сведений «на подумать» ходоки за Предел получили больше, чем достаточно. Их случайный попутчик не только оказался по эту сторону Предела. Здесь же очутились лошаки, мальчишка, который раньше шарахался от «ушастых», а теперь сидит на тощем мерине и ухмыляется… мерин тоже каким-то образом проник за Предел. Черный конь «Властелина» подозрительно напоминал некогда пегого жеребца. Того, который тянул их телегу до Дрешта и дальше, когда птицеед задрал их тяжеловоза. Сам Властелин был подозрительно похож на Светлого эльфа, который путешествовал в компании вот этого самого Сульса и мальчишки вместе с Темным. И это бы еще было объяснимо — гномы отправили за ними слежку и их все-таки выследили. Правда, нанятые для слежки эльфы — дело невиданное. Но как здесь оказалась «служанка», которая сначала была племянницей жадного Сорэада? Та самая, которая купила на постоялом дворе рядом с Малерной их третью, лишнюю телегу? И её случайная, найденная в степи «приблудная» госпожа? Эльфов-то тогда и на горизонте не было видно. Не исключено, что и жадный Сорэад и его работник тоже прячутся где-то в кустах. Получалось, что все, кого они встретили по дороге к Дрешту, пролезли сквозь секретный ход. Толпой.
Сколько бы они не гадали, пытаясь просочетать несочетаемое, самыми странным все же оказывались лошади и лошаки, которые ну никак не могли проползти сквозь пустой ствол.
Даэрос увязал троих плащеносцев, которые еще не совсем очнулись, но уже стонали. Четвертого пришлось похоронить. Полутемный задумался, земля под мертвым дрогнула, расступилась и плащеносец канул в расщелину, которая сомкнулась над его останками. Это почему-то впечатлило друзей покойного больше, чем разлетающийся в щепки ствол. И Свищ и его пока не названный друг повалились на колени и стали молить о пощаде. Раз тут кого-то назвали Властелином, то его молить и надо.
Нэрнис брезгливо сморщился. С одной стороны он понимал, что люди перепуганы до смерти. Но все тоже самое можно было сказать и с достоинством, а не унижаться. Мерзость. И вот такую мерзость дорогой брат собирается пристроить ему в подданные. Теперь понятно, почему Черные Властелины никого не любят. Как же можно любить тех, кто перед ними, погаными, так прогибается?
Светлый скривился. Он прекрасно осознавал, что пик мерзости и поганости еще не достигнут. Будут «подданные» и более отвратительные.
Глава 5
Рассадив пленников в ряд на каменистой пустоши, Даэрос приступил к важному делу. Щепки и хворост отправились внутрь ствола — лаза. Сульсу доверили торжественно поджечь костер внутри Предела. Поначалу пламя все никак не разгоралось, но Нэрнис правильно понял подмигивания брата и организовал маленький, прямо-таки ювелирный смерч. Однако и эта мелкая воздушная воронка чуть не утащила костер на ту сторону Предела. Огонь разгорелся, дерево занялось. Вскоре пламя уже с гудением пожирало старый ствол изнутри.
Вайола прекратила рыдать и пошла заниматься любимым делом — пугать. Она ходила кругами вокруг шестерых притихших мужиков и рассказывала, как именно злой Темный эльф будет их казнить. Даэрос послушал и решил, что Амалирос и половины бы таких страшных пыток не использовал. Не потому что страшно, а потому что страшно неэстетично. Интересно, откуда у неё такие познания? Не сама же придумала. Воительница как раз дошла до голодной крысы, сидящей в ведре, на которое сверху посадят одного из пленных, когда Полутемный решил прекратить это безобразие. Он, конечно, понимал, что запугать окончательно — совсем не вредно для дела. Но приписывать ему, эльфу, орочьи безобразные выдумки было совершенно недопустимо. Разошлась совсем — воительница недобитая!