— На что и с кем? — оживился теперь командир, словно специально оттягивая главный разговор.
— С тобой, шеф, на щелбаны, — нехотя признался подчиненный.
Максимыч с досады ударил рукой по руке.
— Карты — к дальним путям-дорожкам, — посчитал нужным пояснить Петя. Опасаясь, что опять перебьют, повысил на полтона голос.
— Хочу заметить, уважаемые господа оперативные работнички, сны у вас — ни к черту. Ни одной зацепочки, хоть бы какой намек. Серьезней дрыхнуть надо, а не без задних ног. Может, галлюциноген заставить вас жрать перед сном в приказном порядке? — пробурчал командир.
— Не кипятись, шеф, — ссыпая недоеденные семечки в карман, откликнулся с подоконника Паша и взял чашку. — Что ты сразу за галлюциноген хватаешься, как за маузер. Сам знаешь, вкалываем день-деньской без продыху. Я вот не пойму, еще летом было хорошо, если хоть одно дело в неделю случится. А сейчас нечисть точно как с цепи сорвалась, а приглядеться — пустышку за пустышкой тянем.
— Такой длинный вымахал, а не знаешь, что лето — пора отпусков, — подначил приятеля Илья.
— Не, я серьезно.
— А если серьезно, — взял контроль в руки Максимыч. — Прекратите языки чесать! Переходим к докладам, — прихлебнул горячий напиток. — Начинай, Хомячок.
Павел привычно почесал рыжий затылок, отставил кофе к кактусу:
— Прибыл, значит, в Вырицу первой электричкой. Покрутился на вокзале. Потом отправился искать контору. Нашел.
— Без проблем?
— Никаких проблем. Думаю, прикинулся б заказчиком, мне б какой-нибудь дешевый спектакль устроили. Пригнали б какого-нибудь профессора кислых щей, и он начал бы втирать, что все непросто, что еще фараоны «жезлы силы» под мышкой вместо градусника носили. Но я не лыком шит, зашел с заднего хода.
— С заднего прохода? — коварно переспросил Илья.
— Отлынь, смертный, — кисло улыбнулся Паша и продолжил: — Проследил от склада мандрагорного до цеха, где эти железки ваяют. Выпил с работягами для налаживания контакта. Хорошие работяги, серьезные граверы. Платят им за гравировку по совести. Только даже узор на жезлах они без астралов в голове фантазируют. Так что, официально докладываю: имеем налицо обыкновенное шишагство. Пустой номер.
— И то ладно. Одним делом меньше, — осторожно высказал свое мнение Илья. Свитер домашней вязки сидел на опере мешком.
Максимыч на мнение никак не отреагировал. Он гадал, что, может, и зря повел совещание привычным фарватером. Может, следовало не томить ребят. Сказать все сразу.
— Теперь моя очередь, — с чашкой кофе в руке выбрался из-за стола начальник рекламного отдела. — У меня в двух словах не получится, но попытаюсь управиться. В общем, вытянул я дупль «пусто-пусто». При тщательном анализе «Туманности Андромеды» выяснилось, что большинство «подозрительных» тезисов великий писатель современности черпал из четвертой книги сериала «Агни-Йога» Елены Ивановны Рерих. Так что подозрения в чудиловстве с Ивана-свет-Ефремова отпадают. С Гоголем и того проще. Докладывать? — чуть сероватые, глубоко запавшие глаза Ильи не выражали ничего кроме вопроса: «Когда, наконец, мы перейдем к настоящему делу?».
— Докладывай, — поморщился в чашку на недопитый кофе Максимыч, вроде как обжегся, хотя не обжегся ни капельки.
— В детстве ему маменька — очень набожная была особа — доходчиво и образно накикиморила про Страшный Cуд. А в очередной возрастной кризис воспоминание всплыло в памяти. В общем, серьезно относиться к «Выбранным местам из переписки с друзьями» не стоит. — Илья затеребил выбившуюся из свитера на рукаве толстую нитку. Что ни наденет Илья, через пару месяцев это выглядит, как бабушкин салоп. Хотя вроде задания выпадали Илье без засад по мусорным бачкам, сугубо кабинетные.
— Это твое мнение? — отставил, так и не допив чашку, Максимыч.
— Приведу цитату из современника, епископа Калужского: «Э, полноте — какой он богослов, он просто сбившийся с истинного пути пустослов». — Илья тряхнул головой, отбрасывая длинную челку назад. Волосы он всегда носил длинные, не зависимо от моды.
— Ты эрудицией не дави, — засопел Максимыч, — и разработку не прекращай. Других авторитетов пощипли, что ли. Что-то за этим должно быть.
— Как скажешь, — бескровные губы Ильи вытянулись в дефис, что означало несогласие с решением командира. Но не соглашаться и отказываться выполнять приказ — две большие разницы.
— А у тебя как дела? — начальник повернул брови в сторону Пети.
— Никаких концов, — удрученно отрапортовал младший.
— В Регистрационную Палату совался?
— Совался. Не регистрировалась подобная фирма в эСПеБе.
— А там, где они рекламу заказывали? Должны же остаться счет-заказы, договоры на размещение, приходники, гарантийные письма, наконец.
— Ничего. Заплатили черным налом. По бухгалтерии не проводили.
— Эй, шеф, — обиженно перебил диалог Павел. — Мы же не в курсе.
— Лады, давай по порядку, — согласился Максимыч.
— Дело было так, — Петя достал из кармана авторучку и потянулся сунуть ее колпачок в уголок рта, но вовремя заметил проступающие на лицах слушателей улыбки. — По весне объявилась в Питере некая Ассоциация борьбы с курением. Вроде как в рамках голландской просветительной программы, хотя голландцы там и рядом не стояли. Механизм такой: приходишь, заполняешь анкету типа «курю, но брошу», а через месяц сдаешь кровь на анализ типа «есть никотин в крови или нет». А среди прошедших тест разыгрывается путевка в Голландию.
— Скорее всего, опять шишаги, — обречено махнул рукой Паша и снова полез в карман за семечками. — Кровь таким Макаром собирали и как донорскую продавали за бугор.
У Ильи неожиданно в кармане запиликал мобильник. Он сунул руку и придушил пальцами, как живое. Виновато пожал плечами.
— Не веришь ты, Пашенька, в вампиров, — констатировал со значением Максимыч.
— Не верю, — уверенно тряхнул рыжим чубом Паша, хотя у самого на шее, точнехонько на яремной вене, был вытатуирован крестик против укуса. — Где-нибудь за Приозерском — пожалуйста. А чтоб вот так, в центре Питера…
— А в оборотней веришь?
— Что, опять?
— Не опять, а снова, — утвердительно качнул подбородком шеф. — В этот понедельник спозаранку я посетил место преступления. И, как обычно: обескровленный труп с прокушенным кадыком. И чуть сбоку характерный след гигантской волчьей лапы.
— Это уж который по счету? — затеребил шевелюру опер Капустин. — А что «убойники»?
— В молоко. Маньяка будут искать.
— Ну, дела: А мы что?
— А мы продолжаем планерку. О своих делах вы доложили. Теперь охота послушать, что от стукачей слышно.
По молодости у Пети еще не было персональных стукачей, и он только развел руками. Паша изобразил мышцами лица, что, как только что будет, так он сразу и доложит.
— Кстати, Паша, послезавтра у тебя выходной, — что-то там комбинируя в голове, негромко приказал командир и причмокнул. — Ай, как все некстати!..
— Дык я ж проверялся. У меня: «следует отдать себя работе целиком».
— Ты, мил человек, наверное в каком-то женском журнале гороскоп читал. А я предупреждал: если самому на себя лень потрудиться, побеспокойся «Асток» полистать. Знакома такая газета? У метро бесплатно раздается по понедельникам. Тамошний гороскопист в своем деле хоть малость, да сечет.
Илья вернулся за компьютер и из-за компьютера не особо бодро поделился:
— У меня тоже ничего особенного. Только вот была в Питере небольшая секта. Так они свернулись.
— Какая такая секта?
— Иоанновский Центр поиска ключей к небесным вратам для всех. Епископ во главе тридцати ветхих прихожанок. Епископ был подкованный. Не то что Библию, Соловьева и Булгакова наизусть знал. Что-то такое ему открылось. Простился с прихожанами и отбыл в даль светлую.
— Кассу подмел?
— В том-то и дело — все раздал старухам. Не соскочил. По-доброму канул.
— Чудеса! С какими порядочными людьми одни улицы топчем, — сплюнул шелуху в горшок с кактусом изнывающий, но пытающийся не выдать этого Павел.