— Я в среднем готовила тридцать — пятьдесят проклятий в день, — сказала Кери, взятой с мойки тряпкой протирая кухонный стол от соли. — В свободное от постельных и кухонных обязанностей время. Раз в семь дней он работал со мной в лаборатории, обучая новым навыкам. Эти чары… — Отстраненно глядя, она тронула пальцем стол рядом с полупустым тиглем. — Мы с ними возились целый день, он объяснял сложности смешения заклятий. В такие дни мне там почти нравилось.
В ее голосе мне почудился оттенок тоски, я похолодела, сцепив руки на животе. Она едва ли не жалеет, что не работает больше в демонской потогонной мастерской. Глядя куда-то вдаль, она сняла с плиты кипящую воду и налила в маленький заварочный чайник.
Вернулся Дженкс, ни слова не говоря, приземлился у тигля со стаканом в руке. Волоски у меня на затылке встали дыбом, и в кухню скользнула Айви, на ходу заправляя рубашку в джинсы. Ни с кем не встречаясь взглядом, она шмыгнула к кофеварке и нацедила две кружки, хотя последние капли зашипели на донышке. Подумав, она поставила одну кружку передо мной, и я удивленно подняла глаза.
Айви села к компу, ссутулив плечи, ткнула кнопку включения, кликнула ярлык почтовой программки. Я смотрела, а в мыслях у меня крутились слова Кистена о том, что она тянется ко мне больше, чем к нему, потому что я не знаю ее прошлого. Она сидела там в углу — отдельно, но все же входя в нашу группу, идеально красивое лицо спокойно и неподвижно, ни намека на ярость или бешенство. Я вздрогнула при мысли о том, что может таиться за прекрасной внешностью, что может вылезти на поверхность, если я уеду. Что же с ней было там, в прошлом?
Айви глянула на меня из-под короткой челки, на миг оторвавшись от монитора. Я отвела взгляд. Господи боже, да я всего на пару дней уезжаю!
— Спасибо за кофе, — сказала я, сплетая пальцы на теплом фаянсе и пытаясь привести чувства в порядок. Мне обязательно надо ехать. Нику и Джаксу нужна помощь. Я вернусь.
Она ничего не говорила, и на лице ничего не отражалось. На экране одно за одним выскакивали новые сообщения о письмах, и она принялась просматривать почту.
Я повернулась к Кери.
— Я тебе так благодарна, — сказала я, думая, что впереди еще дорога. — Если бы не ты и не твоя помощь, я бы и пытаться не стала. Одному рада, что это не черная магия, — добавила я. Впрочем, даже если белая, лучше с ней не светиться. Кери замерла в ярком луче солнца.
Э-э… Рэйчел… — сказала она, и у меня сердце стукнуло не в такт. Голова медленно поднялась, во рту пересохло. Дженкс замер, не донеся стакан до рта. Крылья застыли, взгляд нашел мои глаза.
Это черное заклятье? — спросила я, на последнем слове голос сорвался.
Это демонская магия, — виновато сказала она. — В ней все заклятья черные. — Она озадаченно посмотрела на меня, на Дженкса. — Я думала, вы знаете.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Неровно дыша, я оперлась на кухонный стол. Черные? Я выпила черное зелье, ха-ха. Какого черта она меня не предупредила?
— Блин, нет! — Дженкс взлетел вихрем медных брызг. — Все отменяется! Забудь, Айви. Никогда в жизни!
Пока Айви рычала Дженксу, пусть выбирает — или он соглашается, или она его в замочную скважину продавит, я добрела до ее стола и рухнула в кресло. До чего странная эта Кери — на вид невинная как Жанна д'Арк, а к черной магии так спокойно относится, словно каждую пятницу полирует ногти Люциферу. Все заклятья черные, а она в них ничего плохого не видит? Впрочем, если припомнить, то Жанна д'Арк слышала голоса, которые ей приказывали убивать…
— Рэйчел?
Я вскинула голову, когда рука Кери легла мне на плечо.
— Э-э… — промямлила я. — Я вроде как догадывалась, что они черные, но ты так спокойно взялась их готовить, что…
Глядя на остатки Дженксова зелья, я подумала, отделается ли он легким испугом, если на этом закончит.
— Ему нужна эта перемена. — Кери изящно опустилась в кресло, отгородив меня от перебранки Дженкса с Айви. — А чернота от одного-двух проклятий — такие пустяки!
На особенно громкий Дженксов вопль примчалась Маталина, принеся с собой аромат весеннего полдня. Желтое платье красиво окутало ее ноги, когда она на минутку остановилась, испытующе глядя на нас и стараясь понять, что случилось. А мне вдруг перестало хватать воздуха. Пустяки?! Она что, не врубается?
— А если я ими воспользуюсь только для хорошего? — спросила я. — Все равно душа загрязнится?
Маталина внезапно перестала махать крыльями, шлепнулась на стол сантиметров с десяти, не удержалась на ногах и упала, подломив крылья. Кери разочарованно вздохнула.
— Эти заклятья грубо нарушают законы природы, — назидательно сказала она, сузив зеленые глаза. — Гораздо грубее, чем магия земли или лей-линий по отдельности. Неважно, во благо или во зло ты их используешь, пятно на душу ложится одинаковое. Если жульничаешь с природой, приходится платить.
Я глянула ей за спину на Маталину и Дженкса. Миниатюрная пикси сумела встать на ноги и положила руку на плечо Дженксу, согнувшемуся в три погибели. У него гипервентиляция началась, похоже; сыпавшаяся с него покрасневшая пыльца образовала лужицу и струйкой текла на пол. Она вихрилась под ветерком из окна, и я залюбовалась бы, не знай я, что она значит. А значит она, что Дженкс совершенно расстроен.
Губы Айви сжались в тон кую черточку. Не знаю, зачем она с Дженксом спорила. Если это черная магия, с чего бы ему с ней связываться. Черт, Кери через раз употребляла слово «проклятье», а я будто оглохла.
— Но я не хочу пятнать свою душу, — почти застонала я. — Я только что избавилась от ауры Ала!
На тонком лице Кери отразились усталость и раздражение.
— Тогда освободись от проклятья.
Дженкс поднял испуганный взгляд.
— Рэйчел не черная ведьма! — крикнул он, поразив меня такой горячей верностью. — Она не сбросит его на невинных!
— Я такого и не говорила, — ощетинилась Кери.
— А… Кери, — неуверенно сказала я, слушая, как Маталина пытается успокоить мужа. — А есть другой способ восстановить равновесие реальности, кроме как передать проклятье другому?
Четко осознавая, что Дженкс готов на нее броситься, Кери спокойно пошла за своим настоявшимся чаем.
— Нет. Раз уж ты им обзавелась, единственный способ освободиться — передать другому. Но я не предлагаю тебе перебрасывать его на невинных. Многие с охотой возьмут его сами, если их заинтересовать.
Не нравилось мне, как это звучало.
— Зачем кому-то добровольно брать на свою душу мои грехи?
Эльфийка вздохнула, с явным трудом избавляясь от раздражения. Лишним тактом она не страдала, несмотря на все ее мягкосердечие и невероятную доброжелательность.
— Предложи одновременно что-то им нужное, Рэйчел, — объяснила она. — Заклинание, выход из затруднений, сведения.
У меня глаза стали круглыми, когда до меня дошло.
— Как демон…
Она кивнула.
О Господи. У меня заныло в животе. Освободиться можно, только обманом вынудив кого-то взять мое проклятие. Точно как поступают демоны.
Кери стояла возле мойки в моей кухне, яркое солнце лилось на нее, превращая в сказочную принцессу в джинсах и черно-золотом свитере.
— Это хороший выход, — сказала она и подула на чай. — Мне таким способом от дисбаланса не избавиться, слишком он велик, но если б я, к примеру, забралась в безвременье и предложила спасение оттуда похищенным людям, еще не утратившим душу, — как знать, возможно, кто-то из них согласился бы взять сотню лет моего проклятия в обмен на побег из безвременья.
— Кери! — в ужасе воскликнула я, и она успокаивающе подняла ладонь.
— Я туда не собираюсь, — сказала она. — Но если вдруг выпадет случай кого-то освободить, скажи мне, пожалуйста.
Айви изменила позу, а Дженкс выпалил:
Рейч в безвременье не пойдет!
— Верно, — сказала я и встала на шаткие ноги. — Я никого не попрошу забрать пятно, которое я взяла на свою душу. Не смогу. — Я взяла остатки Дженксова зелья и пошла к баку. — Я не черная ведьма.