- Вы же знаете правило, Алексей. На моем экзамене можно взять только один билет, – она снимает очки за одну дужку, подпирает лицо ладонью, устанавливая локти на стол, и смотрит задумчивым взглядом, заставляя паренька вжаться в спинку парты. – Вопрос на тройку. Отвечаете – получаете экзамен. Если нет – идете на пересдачу. Итак, вы назвали трех так называемых детей бога Локи. Расскажите, какая судьба, согласно эпосу, им уготована?
- Ну… они мир разрушат, – паренек с разгорающимися в глазах огоньками надежды посмотрел на сидящую перед ним девушку.
- Конкретнее. Как называется это событие? – она кладет очки на стол и выбивает пальцами легкую дробь.
- Рананек… Ранагрек! Ой, нет… – он пытается продолжить фразу, но замолкает, перебитый уже начинающей раздражаться преподавательницей.
- Рагнарёк. – она закрывает зачетку и протягивает ее вытянувшемуся по струнке пареньку. – Готовьтесь лучше, Алексей. Увидимся на пересдаче.
Лицо студента вытягивается от разочарования и осознания того, что он схлопотал очередной «хвост». Он берет зачетку в руки и медленно, втянув голову в плечи, идет к выходу из аудитории.
- Ну, Александра Александровна! – с проблеском последней надежды в голосе он поворачивается уже у самой двери.
- Всего хорошего, Алексей.
Парень выходит за дверь, со всей силы прикладывая ее об косяк, и, оказавшись в коридоре, выдыхает:
- Вот стерва!
Стоило ему оказаться в коридоре в обнимку с зачеткой, как вокруг тут же образовалось плотное кольцо из отмучившихся и еще не усевших испытать себя на прочность одногруппников:
- Ну чего, Лех? Сдал?
- Как спрашивает? Много вопросов задает?
Парень оглядывается по сторонам, растерянно таращась на лица окруживших его людей.
- Да валит, что вообще! Злая сегодня!.. Не Черноверская, а Чернозверская какая-то!
По коридору проносится возмущенный ропот, и толпа постепенно редеет, оставляя парня один на один с зачетом и свежеполученным «хвостом».
====== 3. Вечер ======
Переливчатая музыка заполняла забитый до отказа зал и растекалась по нему звонкими струйками, достигая самых темных уголков.
Я пел о богах, и пел о героях, о звоне клинков, и кровавых битвах;
Покуда сокол мой был со мною, мне клекот его заменял молитвы.
Но вот уже год, как он улетел – его унесла колдовская метель,
Милого друга похитила вьюга, пришедшая из далеких земель….
Хорошо сидеть за столиком у самой сцены, курить, запивая вишневый дым крепким кофе, и слушать любимую группу.
Голос Хелависы отключал голову от работы, вытесняя мысли о принятом сегодня экзамене образами песен, и уносил сознание далеко за пределы заснеженного города, рисуя перед глазами горные долины, изрезанные реками, с заснеженными пиками вдали; бушующие волны, разбивающиеся о серые, затянутые клочьями тумана фьорды; огромных птиц, летящих в небесной синеве символами гордости и силы, и сильных женщин, не боявшихся своей волей склонять народы и остающихся в памяти поколений.
Ей смертельно надоела человеческая лень и нежелание работать для достижения результата. Сегодня не сдала половина группы, засыпавшись на элементарных вопросах. Как можно утверждать, что знаешь предмет, и при этом путать имена богов разных религий? Ну, хоть что-то учить надо! Она сама семь лет назад была студенткой и прекрасно знает, как весело на сессии. Сдавала эти же предметы. И на их потоке не сдавали единицы… Неужели в сознании следующего поколения студентов произошла такая перемена? Ведь не только на их факультете никто ничего не хочет делать. Университет уже наполнен до краев охотниками за престижными корочками, постепенно вытесняющими своей массой и своими деньгами охотников за знаниями. С каждым годом все меньше выпускников идут дальше, в аспирантуру…
Она сделала глубокую затяжку, отгоняя мысли о работе и возвращаясь к звучащей вокруг музыке.
Этот голос хотелось слушать и слушать, чувствуя его разлитую в воздухе вибрацию сквозь выпускаемые струйки ароматного дыма. Растворять мысли напряженного дня в горечи кофе и улыбаться знакомым песням, подпевая одними губами:
Эй-эй, пока еще жива...
Эй-эй, пока горит трава...
Эй-эй, огонь тебе к лицу...
Танцуй, ведьма, танцуй!
Девушка тряхнула головой, отбрасывая назад упругие кудри шоколадного цвета, от чего те рассыпались по спине и плечам, залпом допила кофе и поднялась со стула, провожая глазами уходящих со сцены музыкантов. Вечер последнего дня сессии удался. Определенно.
- Александра’, как вы относитесь к продолжению вечера в приятной компании? – низкий голос заставил девушку оглянуться и незаметно поморщиться – этот молодой человек с наигранным грассирующим акцентом ее уже здорово достал. Как привязался полгода назад на конференции, так и не отстает, регулярно и «случайно» сталкиваясь с ней на вечеринках и концертах – круг общения, к великому сожалению, оказался относительно общим.
- Отношусь положительно, Леонид. Более того, я этот вечер продолжу, – она ехидно улыбнулась. – Но не с вами.
- А с кем же, я осмелюсь спросить? – брови парня поднялись изящными дугами, придавая холеному лицу трагическое выражение.
- Леонид, вы не сильно обидитесь, если я скажу, что это не ваше дело? – улыбка сошла с лица Александры, плавно перетекая в выражение легкого пренебрежения.
- Сашенька, простите мою бестактность! – трагизма в голосе Леонида хватило бы на полноценную постановку «Отелло».
- Ни за что. Да, меня зовут Александра. И никак иначе. Вам ясно? – не оценившая шутку девушка сузила глаза и поджала губы, что сделало и без того строгие черты ее лица жесткими, заставляющими собеседника напрячься.
- Да, но…
- Тогда всего доброго, – Александра демонстративно повернулась к нему спиной и прошествовала к выходу из зала.
Каблуки сапог нещадно скользили по укатанному машинами снегу, заставляя ступать по нему очень осторожно, периодически изображая руками сложносочиненные фигуры. Дойдя до машины без падений и забравшись внутрь, Саша задумалась. Домой ехать не хотелось – преодолеть эти тридцать километров от центра до дома она еще успеет. Концерт настроил на лиричный лад, подняв настроение до состояния легкой эйфории, которую не смогла испортить даже эта дурацкая стычка с Леонидом. Хотелось какого-то чуда.
Хотелось улыбаться, дурачиться, как подростку, валяться в снегу и есть мороженое. С учетом почти одиннадцати вечера и почти минус двадцати за пределами машины, снег и мороженое пока подождут. А вот маленькое чудо вполне можно создать себе самой. Поехать в место, где играют вальс, вкусно поужинать, и может, даже потанцевать. Наряд вполне подходящий – изящное платье плотной ткани глубокого винного цвета, длиной до колена и с летящим подолом, замшевые сапоги на высоких каблуках… Почему нет? Она вырулила с парковки на оживленную улицу и отправилась осуществлять задуманное.
Ужин затянулся, плавно перейдя в светскую вечеринку. Только допив предложенный симпатичным брюнетом бокал шампанского, Саша вспомнила, что, вообще-то, она за рулем. Пришлось его заедать, дабы хоть через полтора часа уехать домой.
Взяв высокий стакан с горячим латте, она приземлилась в уголке и оживленно болтала с этим же брюнетом, оказавшимся, кроме того что симпатичным парнем, так еще и американским бизнесменом, приехавшим посмотреть на строящийся технопарк.
- Тони, скажите, а почему не Москва? Чем вам не понравилось Сколково? – девушка потянула кофе через трубочку и хитро взглянула на сидящего напротив американца.
- Александра, а почему вы не поехали в Сколково? – он возвращает ей улыбку, отвечая вопросом на вопрос.
- Там не слишком жалуют гуманитариев, да и научная база тут лучше. Плюс, в Новосибирске я родилась и выросла… – Александра неловко замолчала, не зная, как продолжить фразу. Даже в совершенстве владея английским, она слегка терялась, общаясь с этим гостем из-за океана.
- Вы сами ответили на свой вопрос. Тут лучше научная база. Сколково – игрушка вашего президента, искусственное соединение разных предприятий в одном месте. И, пока они достигнут нужного уровня интеграции, пройдет время. А время – деньги, – он поднял бокал в шутливом тосте. – Кстати, а чем вы занимаетесь, хитрая русская девушка? Выспрашиваете меня, а о себе молчите.