А за ними шли их последователи — ботаники следующих поколений. Среди них Е. П. Коровин — автор двухтомной сводки о растительности Средней Азии, М. В. Культиасов — известный исследователь растительности Тянь-Шаня, крупнейшие знатоки растительного мира среднеазиатских гор и равнин П. А. Баранов, Э. Н. Благовещенский, А. В. Турский… Нельзя даже перечислить имена всех заслуженных ботаников Средней Азии. А более молодое поколение еще многочисленнее. Существует известная преемственность поколений исследователей, не только возрастная, но и нравственная: молодые подхватывают то, что не успели сделать предшественники, и прокладывают свои пути в науке, опираясь на фундамент, заложенный старшими. В этом логика развития любой науки, и ботаника в Средней Азии не исключение.
Так что же влечет ботаников сюда, в этот край со скудной растительностью? Если сказать двумя Словакии, то это — ее богатство. Не удивляйтесь, здесь нет противоречия. И скудная растительность может быть богатой. Скудная с точки зрения животновода, эта растительность потрясает ботаника необыкновенным разнообразием растительных сообществ, богатством их сочетаний, сложностью взаимоотношений растений с крайне трудными для них условиями среды. Привлекает ботаников сюда и богатейшая флора: в Средней Азии, включая горы, встречается более 6000 видов разных растений. Это очень много. Иногда на единицу площади здесь приходится вчетверо больше видов, чем на российских равнинах. И получается, что внешне скудная растительность оказывается сложенной значительным числом разных видов, образующих пестрые сочетания растительных сообществ. Здесь есть чем заняться ботанику любой узкой специальности.
Но главное — научные загадки. Их намного больше, чем самих исследователей. И объектов исследования, и загадок хватит на много поколений. Вот потому-то мы сюда и едем — и по следам наших предшественников, и своими путями-тропинками.
Причины богатства
Итак, растительный мир Средней Азии богат. Стоит нам пройти пару километров по горам, и перед нашими глазами сменится несколько десятков растительных сообществ, а папка распухнет от собранного гербария. По тайге мы можем идти десятки километров, встречая все те же растения и их сообщества. Здесь же настоящая мозаика. Почему? Ведь в тайге и осадков больше, и растительность настолько пышная, что иной раз без топора не пройдешь, а вот такой пестроты не встретишь.
Это — одна из уже разгаданных загадок, и решение ее оказалось совсем не однозначным. Дело в том, что богатство флоры и богатство растительности вызваны не совсем одними и теми же причинами. Главной причиной богатства растительного мира Средней Азии следует считать пестроту, контрастность современных природных условий. За два-три часа вы можете на машине от жарких долин, где зреют хлопчатник, персики и виноград, доехать до вечных снегов, минуя целую серию высотных поясов со все более холодным климатом. В каждом поясе — свой климат, свои почвы, вообще — разный режим для развития растительных сообществ. На одной высоте преобладают леса, на другой — степи, на третьей — «подушечная» растительность и так далее. Каждый тип растительности как бы выбирает подходящую для себя ступеньку в горах. Это поясные типы растительности.
Но и это не все. Пестрота условий существует и внутри каждого пояса. Обращенные в разные стороны света склоны гор и прогреваются солнцем, и обвеваются ветрами, и увлажняются осадками по-разному. Поэтому на одной и той же высоте на разных склонах и растительность может быть разной. К тому же склоны бывают разной крутизны и сложены разными породами, а это еще больше увеличивает пестроту условий, а следовательно, и растительности. В тайге нет такой мозаичности условий, а значит, и растительный покров там однороднее.
Все это ясно, по и это тоже не все. Пестрота природных условий — это черта современного[1] облика Средней Азии, так же как сухой климат или высокие горы. Соответственно и современная растительность оказывается пестрой, приспособленной к разным абсолютным высотам и к общему недостатку влаги. А раньше? Вот тут-то и возникают загадки, разгадать которые еще предстоит.
Передвигаются ли растения?
Одна из них: откуда взялись те 6000 видов высших растений, которые живут сейчас в Средней Азии? Короче, чем флоры? Может быть, той же пестротой объяснить богатство ее современных условий?
Конечно, пестрота условий объясняет многое, но не все. Например, современными условиями не объяснишь странного родства растений, живущих в Гиндукуше и в Арктике, в Сибири и в горах Тянь-Шаня, на Ближнем Востоке и на Памире, в Китае, Африке и на Гиссарском хребте. Как в среднеазиатских горах оказались, например, береза, смородина, ель, если вокруг этих гор раскинулись безлесные пустыни и степи? Как попали сюда арктические растения, если до Арктики на тысячи километров лежат пространства, не пригодные для жизни этих растений? Могли ли растения прийти сюда извне? Выходит, что могли. Значит, растения передвигаются? Конечно. На этот вопрос сейчас каждый ботаник ответит утвердительно. Но передвигаются они не в прямом смысле этого слова, как передвигаются человек или животные. Растения распространяются, захватывая от поколения к поколению новые площади и иногда вымирая там, где они жили раньше. В результате область распространения растений перемещается, хотя каждое растение прорастает, живет и умирает на одном и том же месте. Этот процесс перемещения очень длительный, он может продолжаться миллионы лет, и называется он миграцией растений, иначе говоря, их переселением.
А переселяться их заставляют изменяющиеся условия жизни на планете. Надвинулись, например, с севера ледники — и теплолюбивые виды из поколения в поколение стали распространяться на юг, где ледника нет, где теплее. А оставшиеся в остуженных ледниками краях вымерли, «неосторожно» залетевшие на север семена попросту не проросли, попав на ледники. Область распространения (ареал) сдвинулась на юг. Или, например, нахлынуло на сушу море — и ареал какого-то вида оказался разорванным: одни растения остались на одном, другие — на другом берегу нового моря. А потом море схлынуло, и разорванный ареал мог соединиться, а мог и не соединиться, если разлученные морем растения одного и того же вида оказались неспособными заселить засоленные морем грунты. Или поднялись горы, а с ними стала подниматься и растительность — во все более холодные слои атмосферы, — как на медленном лифте. По мере поднятия теплолюбивые растения вымирали, заменялись холодостойкими пришельцами извне или сами приспосабливались к холоду, изменялись, то есть происходило образование новых видов и замена местных растений иммигрантами — пришельцами. Да мало ли изменений было на планете — и за каждым таким изменением происходила полная или частичная смена одной флоры другой.
Следовательно, флора Средней Азии потому и богата, что в ее составе оказались и пришельцы, и виды, появившиеся в результате видообразования на месте, и растения, пережившие превратности судьбы и. оставшиеся с более древних времен. Специалисты считают, что было несколько периодов великого переселения растений в Средней Азии. Одно такое переселение произошло очень давно — от 100 до 50 миллионов лет назад. Тогда в Средней Азии не было высоких гор, а там, где они сейчас находятся, простирался океан, тянувшийся от Атлантического океана до Тихого, — океан Тэтис. Этот океан постепенно мелел, появлялись острова суши, горы, и сейчас от него остались лишь моря — Каспийское, Черное и Средиземное. На освободившуюся от океана Тэтис сушу хлынул с разных сторон поток растений, приспособленных к жаркому климату и засоленным грунтам. Еще одно «великое переселение» растений началось 2–3 миллиона лет назад, когда стали возникать высокие горы. Продолжалось оно долго, пока наступали и отступали ледники, а климат становился то холодным и влажным, то жарким и сухим. Были и более поздние массовые переселения. Происходят они и сейчас.
1
Выделение р а з р я д к о й, то есть выделение за счет увеличенного расстояния между буквами заменено