— Эдриан помог мне подобрать мне с оформлением. — Миссис Ньюбелз выжидательно посмотрела на меня, ожидая моей реакции.
— Я люблю сиреневый, — аккуратно ответила я, не зная, куда идет разговор. — Комната получилась очень… милой. Ваш сын молодец.
— Ты так считаешь? — тут же оживилась вампирша. — Знаешь, он очень волновался по поводу вашего приезда. Я еще никогда го таким не видела. Старался сделать все идеальным.
— И ему это удалось, — ответила я, смутившись. Было очевидно, что женщина старается привлечь мое внимание к своему сыну, показать его в лучшем свете. Это ставило меня в тупик. — Мы с мамой словно попали в сказку. Он даже показал мне дом. Никогда не видела ничего подобного.
— Он показывал тебе свои комнаты? — тут же поинтересовалась вампирша, вжимая педаль газа в пол, чтобы обогнать небольшую легковушку.
— Нет. Думаю это личное. — Я заметила, как женщина недовольно прикусила нижнюю губу, не отрывая взгляда от дороги.
— Он сегодня был такой странный, — печально произнесла миссис Ньюбелз. — Вы не поссорились с ним случайно?
— Нет, что вы, — тут же успокоила ее я, не готовая рассказать ей всю правду. Как я могла объяснить вампирше наш поцелуй и откровение Эдриана, особенно мой выбор? — Вчера ночью я тайком бегала в кухню попить воды и забыла надеть халат. Может, он просто был шокирован, когда меня увидел?
Было видно, что женщина не оценила моей шутки и думает, как тактично продолжить наш разговор.
— Если он бывает груб, то не суди его строго, — машина замедлила свой ход, и она посмотрела на меня.
— Он не бывает груб, — постаралась заверить ее я. И это была чистая правда. Но как сказать его матери, что нам с ним просто не по пути, после того как вся его семья была ко мне так добра? Меня начала мучить совесть. — Вы его хорошо воспитали. Думаю, мы нашли с ним общий язык.
Как же фальшиво это звучало, особенно после прошедшей ночи. 'Общий язык' — какое точное определение тому, что было между нами в моей спальни.
Остаток пути мы провели в молчание. Наверное, мне удалось успокоить ее материнское сердце, но на душе от этого не стало легче. Я чувствовала, что обманываю ее доверие, более того, просто использую. Но ничего не могла поделать. Слишком поздно было для правды. Моя паутина лжи становилась все больше, а я как глупая муха попалась в ее сети и, сопротивляясь, лишь сильнее путалась в ней.
Миссис Ньюбелз решила пождать в машине и дать мне возможность побыть с подругой наедине. Когда я вошла в палату, то увидела мать Марины, рядом с кроватью дочери, креспко держащую ее за руку. Она удивленно посмотрела на меня, а потом улыбнулась и кивнула в знак приветствия. Подруга спала. Женщина тихонько встала и подошла ко мне. Мы вместе вышли в коридор, чтобы не разбудить девушку.
— Я рада, что ты пришла. Марина о тебе уже спрашивала. Она пока спит. Надеюсь, ты сможешь подождать?
— Да, конечно. Я побуду с ней, а вы можете отдохнуть, — кивнула я.
— Тогда я, пожалуй, выпью кофе и, наконец, покурю.
Мать Марины поспешно вышла из приемной, а я вернулась в палату, старясь по возможности не шуметь.
Подруга казалось такой ранимой на этих белых простынях. Рядом стояла капельница, тонкая игла которой впивалась ей в вену. Ссадины начали затягиваться, но рана на голове была перебинтована. Я увидела огромный синяк, фиолетово-бурым пятном расположившийся на ее скуле. Ее спасло чудо.
Как только я присела рядом, ресницы девушки затрепетали, и она открыла глаза, стараясь сфокусировать взгляд на мне.
— Я чувствую запах твоих духов. Ненавижу их, — она улыбнулась, слегка сморщившись от боли. Ее голос был хриплым и очень тихим.
— Прости, что так вышло, — прошептала я, готовая расплакаться от увиденного. Только я одна была виновата в том, что она попала в больницу.
— О, прекрати, — застонала подруга. — Только не нужно слез. Мне хватает и мамы. Я жива и это главное. Тем более мне сказали, что это ты меня нашла. Не последуй ты за мной, кто знает, когда меня бы обнаружили на этой проселочной дороге. Нет, подруга, я тебе жизнью обязана.
— Если бы не я тебя бы там и не оказалась, — спорила я, сдерживая слезы. — Ведь я знала, что этот клуб дурацкая затея.
— Было весело до определенного момента, — усмехнулась подруга. — Вот только почему я так мало помню?
Я на всякий случай осмотрела палату, чтобы никто не подслушивал. Мы были здесь совсем одни.
— Потому что кому-то нужно меньше пить. Ты на ногах не стояла, — ответила я подруге на ухо.