За семью замками. Внутри
Мария Акулова
Пролог
Агата сидела на кровати, глядя перед собой. В квартире было так тихо, что она отчетливо слышала собственное дыхание. Знала, что оно учащенное.
Потому что адски волнуется.
Адски.
Сглотнула, нашла в себе силы отцепить пальцы левой руки от коленки, скользнуть по голой ноге, проверяя в очередной раз. Все хорошо. Гладенько. Везде все гладенько.
На ней — то самое, специально заказанное, белье. Шелковый халат поверх.
Потому что нет смысла делать вид, что они начнут не с этого.
Немного зная Костю…
Агата снова сглотнула, чувствуя необычное сочетание — страх и возбуждение. Настолько сильные, что по коже идут мурашки, поднимая практически незаметный пушок на руках.
Она ведь изначально для этого всё и затеяла… Так почему сейчас так волнуется? Хочет же…
Хочет.
Стянула с волос резинку, распустила их так, чтобы прикрывали щеку. Как делала всегда, если приходилось открывать двери какому-то человеку. Или, что еще хуже, впускать его за семь своих замков.
Но ни один раньше не заходил дальше коридора, кухни, санузла.
И только Костя…
Только пугающий незнакомец со слишком самоуверенным ником Veni vidi vici должен был по-настоящему оказаться внутри. В квартире. В спальне. В жизни. В ней.
Должен был стать первым.
Она так решила.
Или он так решил.
Иногда Агате начинало казаться, что все именно так… Он просто позволяет ей думать, что игра идет по ее правилам, а на самом деле…
И снова становилось немного страшно, сильно непонятно, но…
Время для сомнений закончилось. В дверь звонят.
Проведя еще раз по голени — уже другой ноги, Агата встала. Бросила взгляд в зеркальное отражение — видела себя не очень хорошо — мешал полумрак и волосы, но ей показалось, что выглядит… Хорошо.
Втягивала и без того плоский живот, шла босая по коридору, дыхнула в ладошку, проверяя свежесть, и тут оказалась довольной. Он же захочет целоваться, наверное.
Люди же вообще целуются с теми, кто им нравится. А Костя… Они даже не знакомы ещё, а Агата понимает — она в него по уши.
Успела представить, как это будет… Успела почувствовать новый прилив жара — в животе и к щекам, поправила волосы, начала отщелкивать.
Их действительно было семь. Не замков — щелчков. Три на одном. По два на других…
Агата открывала, чувствуя, что сердце бьется быстро-быстро…
Смотрела в постепенно расширяющуюся щель…
Сначала увидела его ботинки, дальше — джинсы, перетекающие в объемную темную толстовку…
Костя был в капюшоне. Лица не видно. Но даже этого хватило, чтобы Агату будто волной снесло. Волной его энергии, силы… Пугающей. Которую в полной мере не почувствуешь, переписываясь, перезваниваясь… Но которая дает понять — у него правда нет тормозов. И у нее тоже, кажется, раз согласилась, раз пустила…
Правда скорее снова правила его: потому что он вошел сам.
Раскрыл дверь шире, заставил отступить, закрыл за своей спиной, повернулся, окинул ее взглядом.
Все так же — пряча лицо под капюшоном.
Агата чувствовала собственную дрожь, оцепенение… Не знала, что сейчас нужно делать. Ждала, когда что-то сделает или скажет он. Поздоровается. Улыбнется. К себе притянет… Предложит пиццу заказать… Или сразу потащит в спальню. Она была готова ко всему. Она всего хотела.
Когда-то боялась, что пустить кого-то за свои замки не сможет, а сейчас… Он открыл их так, будто и не существовало.
Потянулся к ее лицу. Агата дернулась, но не увидела даже, а почувствовала предостерегающий взгляд, заставивший остаться на месте. Не мешать.
Позволить отвести волосы, немного повернуть голову, дать осмотреть шрам…
Агата знала, что Костя улыбается… Почувствовала новое странное чувство… Она не готова была к насмешке. Как бы сама ни шутила, к его насмешке готова не была.
Вот только он, кажется, не насмехался.
Погладил, скользнул пальцем по нижней губе. С нажимом. Так, что в какой-то момент видны стали зубы…
Этот жест показался Агате очень эротичным. Собственническим. Именно то, о чем она мечтала с ним. И следующий тоже.
Когда Костя сдергивает свободной рукой капюшон со своей головы, заставляя девушку за семью замками замереть, жадно впитывая… Насколько он красивые. Взъерошенный. Дерзкий. С усмешкой на губах. С пожаром во взгляде. И насколько опасный…
— Ты пиздец красивая, Замочек.
Он не тратит себя на слова.
Говорит коротко, давит на подбородок, открывая ее рот, не дав улыбнуться, делает шаг, горбясь, прижимаясь своими губами к ее и ныряя языком.
И как-то сразу становится понятно. Начнут они не с пиццы и даже не с разговоров.
Он пришел получить обещанное.
Глава 1
Несколькими неделями ранее.
Константин вышел из лифта, направился по широкому холлу офиса к стойке рецепции. Девочки-профессионалы увидели его сразу. Заулыбались дружно. Перебросились взглядами, явно решая, кто возьмет его «на себя». Взяла та, которая понравилась ему больше — брюнетка.
Встала, смотрела, ждала, пока подойдет…
— Здравствуйте, чем могу помочь?
Спросила вежливо, будто бы незаметно, а на самом деле очень даже проходясь взглядом по его лицу, спускаясь по шее до тугого узла галстука, ниже по борту пиджака. Оценила. Приценилась.
Понравился.
Константин воспринял это ровно. Все же пришел не для того, чтобы по-быстрому перепихнуться. Дела…
Разве что потом телефон возьмет.
— Я к вашему директору. Он ждет…
Сказал, глядя офис-менеджеру в глаза. Видел, что она немного замялась. Но сохранила улыбку. Кивнула, губу закусила, бросив еле-заметный взгляд на коллегу…
— Простите, но у меня нет информации, что Тимофей Сергеевич…
— Ну так позвоните. Вон с того телефончика, — Константин начал раздражаться. Перебил, сказал довольно требовательно, не сомневаясь, что это его «телефончика» не будет расценено, как дружелюбное предложение. Надо просто делать. Брать, блять, и делать. Иначе к херам все будут уволены в этом чертовом офисе. — Возьмите и позвоните. У меня мало времени. Я не могу ждать.
Девушка снова засомневалась. Снова посмотрела на коллегу, но приняла правильное решение — потянулась за телефоном, набрала…
— Алло, Тимофей Сергеевич, к вам…
Посмотрела на Константина уже куда менее тепло, будто даже со страхом немного…
— Гордеев. Константин Викторович. — Он сказал, она моргнула.
— К-константин Викторович Гордеев…
Повторила, явно жалея, что взяла пришедшего, сначала показавшегося просто импозантным, а сейчас каким-то слишком резким, мужчину, на себя…
Сглотнула, слушая что-то в трубке. Что именно, Константин представлял… Ругань сквозь зубы последними словами. Потому что Тимофей Сергеевич не умеет проигрывать. К его огромному сожалению не умеет.
А Константин… Любит топтаться по костям поверженных противников. Ведь зачем себе в этом отказывать?
Девушка выслушала, потихоньку краснея, еще несколько раз сглатывая, глядя уже не в лицо пришедшего, а чуть в сторону, стеклянным взглядом, заранее продумывая, как будет передавать ему все то, что выдал начальник…
— Я поняла вас, Тимофей Сергеевич. Да. Хорошо.
Положила трубку, смотрела несколько секунд на нее, потом на Константина, улыбнулась неловко, вздохнула…
— Тимофей Сергеевич просил извиниться и сказать, что… У него сегодня плотный график. А вы, к сожалению, не предупредили, поэтому… Можно на завтра вас записать…
Гордеев знал, что его взгляд не меняется-то особо. Но девушка под ним все равно затухает. И взглядом. И голосом. Чувствует, значит, опасность. Нутро его чувствует. Умненькая. Вряд ли теперь телефончик даст. Да и ему-то не то, чтобы особенно хотелось.
— Ясно.
Константин произнес, посмотрел на часы, висевшие над рецепцией, потом снова не девушку.
— Охрану вызывайте, а я пока пройдусь.