Более того, начинать ловлю на заросшей акватории следует именно с относительно открытых мест и, соответственно, с тех приманок, что не относятся к группе незацепляек. Другое дело, что это вовсе не обязательно должна быть «колебалка». В лучшем случае ее черед третий — после вобле- ров-минноу и виброхвостов-суспендеров. Но идея понятна. Проработаем открытые точки — займемся более закрытыми. И уже здесь обратимся к незацепляйкам.
На словах вроде бы все просто и логично. Но тут я попытался себя поставить на место начинающего «болотного» спиннингиста и понял, что задачка-то (о переходе к незацепляйкам), скорее всего, не по зубам. Не обойтись здесь без «высшей математики». Ведь даже спиннингист высокого класса не всегда верно улавливает данный момент. Поэтому давайте-ка разберем все основательно, в деталях.
Вот перед нами какая-то, скажем так, средняя по количеству травы акватория. Если имеются пятачки открытой воды, к которым можно подойти близко, то там все просто: ставим воблер или что-то еще «цепучее» и их «обрабатываем». Сложности выбора возникают, когда степень «открытости» промежуточная.
Оценить все это количественно можно по «доле чистых проводок», то есть сколько раз из десяти наша приманка, не имеющая иммунитета к траве, придет чистой. Разумеется, такой показатель несколько условен. Специально десяток раз забрасывать и проводить воблер или блесну в «оконце», где мы рассчитываем поймать щуку, чтобы посмотреть, как часто на крючки будут вешаться водоросли, никто не будет. Но как характеристика, позволяющая отразить, насколько проблемным является данное место, он будет нам полезен.
Снасть для ловли щуки в траве должна быть весьма мощной. Вес рыбы за счет «зелени» порою увеличивается вдвое.
Если доля чистых проводок превышает 50 %, то почти однозначно можно сказать, что к незацепляйкам обращаться не стоит. Снимать то и дело траву с приманки — занятие не очень приятное, особенно когда речь идет о нитчатых водорослях, «обволакивающих» крючки, воблерные лопасти, заводные кольца и пр. Но нам ведь никто не обещал легкой рыбалки, мы все-таки не на рафинированном платнике ловим, а на бесхозно-натуральном «болоте».
Мне тут подумалось, что кто-то ведь наверняка усмотрит некоторое противоречие между тем, что я говорю сейчас, и моим советом при джиговой ловле пользоваться незацепляйка- ми в абсолютном большинстве случаев. Поэтому следует дать необходимые комментарии. В джиговой ловле, во-первых, последствия зацепов более серьезны — они, как правило, ведут к обрывам и потерям приманок. Второй аргумент для непосвященных менее очевиден. В джиговой ловле разница в реализации поклевок между приманками с открытыми крючками и «резиной» на офсетнике или «поролонкой» с прижатым двойником очень невелика — почти на грани статистической достоверности. А вот в «болоте» — совсем другой расклад. Можете, если всерьез проникнетесь этой темой, даже провести эксперимент. Возьмите такую приманку, как слаг. Насадите его, как положено, на офсетный крючок и попробуйте половить традиционной проводкой среди травы. Вас должны впечатлить две вещи: феноменальная проходимость слага и крайне низкая реализация поклевок, которых на эту приманку бывает много. Теперь присоедините тот же слаг на офсетнике к ушастому грузику и половите на него в подобающем месте как на джиговую приманку. Будут поклевки — скорее всего их реализация окажется на уровне, характерном для джиговой «резины» на офсетнике в целом, то есть на хорошем уровне. Почему так? Во многом потому, что в условиях травяного лабиринта щука вынуждена атаковать приманку не так, как ей хотелось бы, а так, как позволяет обстановка. И, как выясняется, с маневренностью у щуки не очень, поэтому она часто «мажет», что выражается и в чистых промахах, когда щука, атакуя приманку, проскакивает мимо, и в «слабых» контактах, при которых приманка не попадает в рот щуке, как рассчитано, а слегка прикусывается за какой-то краешек. В результате тот же слаг несет на себе многочисленные следы от щучьих зубов, но, увы, очень редкий такой «прикус» приводит к посадке хищника на офсетник. Понятно, что с приманками с открытыми крючками реализация по таким «полупромахам» получается существенно более высокой.
Обозначенные 50 % чистых проводок — очень приблизительный ориентир. Бывает, что такой показатель оказывается практически на уровне нуля, тем не менее мы противимся применению незацепляек. Мне чем-то это напоминает нежелание во время серьезной болезни обращаться к антибиотикам, пытаясь обойтись медом, малиной и прочими легкими народными средствами.
Самая очевидная ситуация, когда мы осознанно идем на нулевой процент чистых проводок, — это удаленный «пятак» чистой воды. Скажем, метрах в двадцати от нас посреди буйства водной флоры имеется открытое пространство метров до десяти в диаметре. На лодке к нему можно приблизиться на комфортную дистанцию, ну а при береговой ловле надо правильно попасть с удаленной точки. Ставим воб- лер-минноу и стараемся его положить под дальнюю кромку открытого «пятака». Попадаем и проводим до ближней кромки. После чего воблер неизбежно собирает траву — за исключением того случая, когда он окажется во рту у щуки. Выматываем, очищаем и забрасываем вновь. С этим более- менее понятно.
Теперь ситуация номер два. Четкой разграниченности между травой и чистой водой нет. Трава везде. Где-то — чуть больше, где-то — меньше. Варианты со «зрячей» проводкой, когда приманку можно провести по траектории, обходящей подводные джунгли, возможны, но большей частью контактов с травой избежать не получается, поэтому пресловутая доля чистых проводок приближается к нулю. В связи с чем встает следующий вопрос. А когда, собственно, приманка собирает траву — в самом начале проводки или уже где-то по ее ходу? Этот вопрос для нас очень важен, от него многое зависит.
Хуже всего, когда приманка плюхается непосредственно в траву, и проводки, как таковой, на данном забросе уже нет. Приходится сразу выматывать шнур, снимать «зелень» и забрасывать вновь. Но все же обычно удается забросить так, чтобы воблер (а чаще это именно он) на своей стартовой позиции оказался чистым. Теперь он начинает движение и, возможно, через пару-десяток метров находит-таки свою травку. Часто очень небольшого, ничем не омраченного отрезка его пути бывает достаточно, чтобы воблер подвергся нападению. Более того, приманка может уже собрать на себя некоторое количество травки, но пока оно не превысит определенной «критической массы», шанс остается. Особенно это касается того случая, когда основной для нас помехой является ряска. Много раз бывало так, что ряска — на лопате и тройниках, но щука атакует воблер и попадается. В такие моменты имеешь все основания хорошенько задуматься над «телячьими нежностями», исходящими от некоторых из нас, — как, например, навязчивый отказ ставить поводок, потому что он «ухудшает игру».
Ряска — это вообще отдельная и очень специфическая тема, требующая несколько иного подхода, если сравнивать с рассмотрением другой водной растительности. Вот, например, вскользь упомянутый чуть выше случай, когда воблер уже в момент падения в воду цепляет на себя траву. Здесь техника и тактика находятся в зависимости от того, о какой именно траве идет речь. Если трава подводная, но подходит довольно близко к поверхности, лучше забрасывать по настильной траектории, да и воблер, по возможности, выбирать с менее выраженными «кумулятивными» свойствами. Тогда в момент приводнения он неглубоко войдет в воду. А вот когда в толще воды с травой относительно благополучно, но поверхность покрыта пятнами ряски, напротив, будет правильнее послать воблер по «минометной» баллистической кривой, чтобы, падая вниз, он мог бы пробить слой растительности. Этот приемчик мы подсмотрели у американцев. Они, правда, ловили не щуку, а басса; в роли приманки фигурировал флиппинговый джиг, а не воблер; слой поверхностной травы был поплотнее нашей ряски, а приманка за счет своей кинетической энергии его пробивала.