Первый вопрос, который тут возникает: а сколько забросов надо делать с каждой точки? Думаю, от одного до пяти- шести и более. «Более» относится к тем точкам, что представляют собой нечто, по меркам малой речки, масштабное. Это может быть пресловутая поворотная яма, где нередко имеется не только глубинная аномалия, но и аномалия по ширине: речка в таком месте часто бывает шире себя самой и ниже раза в три-четыре. Соответственно, и нескольких забросов в подобных местах явно недостаточно для того, чтобы узнать о намерениях расположившихся в яме и ее окрестностях щук. Но вот когда речь идет о вполне типовом участке реки (ширина, скажем, метров двенадцать-пятнадцать, русло в целом прямое, где-то есть травка, да и рельеф не особо резко выраженный присутствует), как здесь с количеством забросов с точки? Думаю, что от одного до пяти-шести, причем их конкретное число если и зависит от «вкусности» конкретной точки, то не так, чтобы абсолютно. Иными словами, на одной точке мы можем ограничить себя одним стандартно- типовым броском вниз под другой берег, на другой такой же — швырнуть приманку раз пять в различных направлениях: вверх, вниз и поперек.
Примерная схема облова точки на малой речке
Один заброс на точке рассчитан либо на то, что мы волей случая попадем щуке «под нос», либо же на то, что она настолько агрессивна, что «стрельнет» за приманкой от другого берега, с дистанции порядка десяти метров. Если не попадем, или не «стрельнет», или щука, которую можно было бы поймать, просто окажется где-то у нас за спиной, куда мы почему-то не стали забрасывать, — что ж, как принято говорить в определенных кругах, всей водки не выпьешь и всех женщин не перелюбишь. Зато на следующей похожей точке мы, как это уже было замечено, сделаем несколько проводок в разных направлениях — примерно как показано на рис. 2. Некоторые из этих проводок будут в значительной мере дублировать друг друга, но в том есть свой смысл. Просто довольно часто щука ловится «вторым темпом». Я ранее уже касался этого явления, но теперь стоит посмотреть на него немного с другой стороны.
Когда мы более или менее явственно видим щуку, вышедшую за приманкой, развернувшуюся и уходящую «к себе домой», тут понятно: кидаем приманку, чтобы подловить щуку на встречном ходе. Но если мы ничего подобного не видим, это вовсе не значит, что холостых разворотов нет. Скорее, в наше поле зрения попадает существенно меньшая их часть — даже с учетом того, что мы ловим на малой речке, где многое просматривается. Вот на такие незамеченные выходы и рассчитаны повторные забросы в одном и том же направлении. Если попытаться проследить статистику, то выходит, что соотношение между поимками на первом забросе и «вторым темпом» лежит где-то между 3:1 и 2:1, что, согласитесь, дает достаточно веские основания придерживаться схемы сдвоенных последовательных забросов — пусть не постоянно, но хотя бы с определенной периодичностью.
Еще, как было отмечено, некоторые из пяти-шести забросов с точки мы делаем вверх. Многие из нас не очень-то жалуют забросы против течения. Даже имея представление о методе облова речной акватории апстрим, мы продолжаем считать проводку вниз по потоку воды неудобной. Справедливости ради скажем, что апстрим в гораздо большей мере оправдан для ловли таких рыб, как форель или голавль, особенно на мелководных речках со средним течением. Щуку же мы ловим чаще в медленно текущих и довольно глубоких речках. Кроме того, «зубастая» все же менее пуглива, поэтому какого-то изначального приоритета у забросов вверх по реке в нашем случае нет. Что же касается кажущегося неудобства проводки по течению, то, конечно, воблер нельзя заставить подергаться на месте, а джиг вообще сильно теряет в качестве «ступеньки». Тем не менее и с джигом, и с воблером имеет смысл периодически покидывать вверх. Что-то есть у таких забросов привлекательное для щуки, и она иногда клюет решительнее на проводке по течению. Очень может быть, что это «что-то» как раз заметно большая скорость, и поклевки в значительной мере относятся к разряду «reaction strikes».
ходимыми вдоль кромки воды. Завалы, густой кустарник заставляют нас обходить некоторые участки. Но именно в такой ситуации попадается довольно много щуки. Лежит вывороченное дерево, ветками уходящее в речку, а за ним виднеется еще ряд кустиков вдоль уреза воды. Когда мы все это обходим, оказываемся метров на тридцать-сорок ниже. Было бы упущением ограничиться на этой точке забросами вниз и поперек. Обязательно стоит хотя бы пару раз бросить вверх. Создается впечатление, что щука в подобных местах чувствует себя как в заповеднике: совсем рядом ее регулярно пытаются поймать и надо все время держать ухо востро, а тут у нее есть «тихая гавань», где можно расслабиться. Но не готова щука к вероломным поползновениям нашего брата — с забросами с нижней точки — и потому попадается здесь заметно чаще, чем в среднем по реке.
Собственно, принцип «Забросить туда, куда не хочется забрасывать» как раз укладывается в рамки нашей «хаотично-упорядоченной» схемы. Особенно это касается часто посещаемых речек. Очень яркий тому пример — Сходня. Речка протекает по территории Москвы и самого ближайшего Подмосковья. В конце 90-х мы именно на ней осваивали зимний спиннинг применительно к небольшим речкам. Нас было всего четверо. Если кто-то со спиннингом встречался на Сходне еще, то раз или два за весь зимний сезон. Тогда можно было говорить о минимальном прессинге. Ловля была очень комфортной и результативной. Характерно, что в первые два сезона, будучи на Сходне около двадцати раз, я ни разу не «пролетел».
Речка Сходня. Позади меня — МКАД.
Чаще мы перемещаемся по реке вниз по течению. Берега же у маленьких речек далеко не всегда оказываются про
А потом Сходню «сдали» в журнальной статье. И началась форменная «гаврилиада»: люди со спиннингами ходили по реке взад-вперед и пойманную рыбу, несмотря на ее мало- сьедобность, забирали. Уловы в течение одного сезона резко упали, у меня даже как-то случились две нулевые рыбалки подряд. Стало понятно, что надо как-то перестраиваться по тактике. И это сделать удалось.
В общем, ничего принципиально нового я тогда не придумал. Еще лет за пятнадцать до того я пришел к выводу, что на запрессингованных водоемах в выборе мест ловли и направлений забросов надо идти поперек лежащей на поверхности логики. И на Сходне это сработало.
Помню, как-то я поймал двух щук с Кошачьего моста (есть такой пешеходный мостик у Путилковского шоссе), забрасывая «колебалку» вверх метров за сорок. Это было зимой. Все «нелогично»: блесна, а не джиг; заброс вверх, а не вниз; не обычная дальность метров до пятнадцати, а втрое больше; плюс еще в той точке, где были пойманы щуки, глубина была всего лишь метр. Но место было настолько неудобное для заброса (ни с какой другой стороны не подлезешь), что щуки использовали ее в качестве «резиденции». И потом подобных случаев было великое множество.
Но все же пример Сходни уж слишком радикальный. Обычно речка, на которой мы ловим, испытывает все же существенно меньший прессинг со стороны спиннингистов, и мы узнаем о том, что кто-то еще на речке ловит, больше по косвенным признакам: по натоптанности в характерных спиннинговых точках, обрывкам плетеной лески, ну и иногда по приманкам, висящим на деревьях. На такой вот среднепосещаемой речке тактика выбора схемы забросов должна быть какой-то промежуточной. Надо пролавливать и «очевидные» точки, которые успевают «восстанавливаться» после посещения нашими конкурентами, и не забывать о «неочевидных» — таких, как в приведенном выше примере с обходом поваленного дерева.
Кстати, поваленные деревья и всю видимую «древесину», которая имеется в речке, ясное дело, схема забросов не может не учитывать. Мы сейчас говорим именно о видимых деревьях или их фрагментах. Это или те, что упали и лежат частично на берегу, частично в воде, или находящиеся в воде полностью, но просматривающиеся сверху, или стоящие после подъема уровня в воде на корню — полностью или в виде пеньков. Если щука что и не любит, так это свежий бобровый «лесоповал», а так ее проще найти там, где есть ко- ряжник. Коряжник на дне мы чувствуем тактильно на проводке джиговой приманки (незацепляйки), ну а с видимым коряж- ником мы увязываем забросы и проводку тех приманок, что идут выше — воблеров, медленно тонущих виброхвостов и пр. Это требует определенной аккуратности, но, по собственному опыту, могу сказать, что фатальными для воблеров чаще становятся те коряги, что скрыты от наших глаз. И все же суммарные потери невелики — у меня выходит где-то шесть-семь воблеров за сезон, а рыбалок на мини- и микроречках насчитывается до полусотни в году.