— Видите, зюзики-карапузики, гальку? — спросил он. — Из таких вот оранжевых делают охру, а охрой красят заборы, полы, крыши… Вот это кусочек каменного угля. Речка, должно быть, размыла пласт и принесла образец, чтобы мы послали его геологам.
— А зачем геологам? — уставились на вожатого мальчишки и девчонки. — Чтобы открыть шахту?
— Ну да. Знаете, как бывает? Бродят в тайге люди, найдут интересный камешек и посылают ученым. Ученые-геологи покопаются в земле, посмотрят, а после, глядишь, на том месте вырос целый город — с заводами, школами, клубами.
— Ага! Вот здорово! Давайте и мы пошлем этот уголь.
— Оно можно бы, — согласился Сережа. — Только надо сначала посмотреть, какой пласт. Что, если в нем угля с гулькин нос? Не мешает разведать и другие ископаемые. Вот это, например, знаете что? — На ладони вожатого рядом с угольком появился серый камешек. Ребята склонились над ним.
— Голыш.
— Голыш? — улыбнулся Сережа. — Глядите.
Он чиркнул камнем по гвоздям каблука, и от них брызнули искры.
— Кремень! Кремень! — в один голос закричали ребята.
— Вот это другое дело, — сказал вожатый. — Из него люди в древности делали топоры. И огонь добывали.
— Да чего там в древности! — заволновалась курносая девчонка. — Наш дедушка и сейчас так добывает. У него одна штука есть — кресало называется. Ага! Вот такой камушек, стальная пластинка, а потом в большом патроне еще фитиль с обожженным концом. Фитиль загорается, и от него можно прикурить.
— Твой дедушка — древний человек, — засмеялись мальчишки. — В музей сдать надо.
— Ишь какие! В музей! — обиделась девчонка. — Он так прикуривал на войне, когда в партизанах был и спичек не выдавали. А сейчас кресало ему — память. Вот!
— Правильно, — подтвердил Сережа. — В войну с такими штуками в тайге ходили тоже. По-украински они называются кресало, а по-русски — огниво. Еще в ходу были зажигалки — с маленьким кремешком да стальным колесиком… А кто знает, зачем добывают кремни в наши дни?
Ребята зашумели:
— Ножи точить!
— Дома строить!
— В бетон мешать!
Кто-то сказал даже, что кормить уток: они, мол, гальку жрут. Но Сережа только смеялся да подзадоривал.
— Но спорю, в бетон кремень мешают. Бруски для точки инструментов из него делают. Шлифовальный порошок тоже. Ну, а нам с вами он разве не служит? Разве можем мы приготовить без него обед или завтрак?
— Обед? Завтрак? — разинули рты ребятишки. — Как же это? Может, из кремней кашу варят? Или блины пекут?
— Из самих кремней, конечно, не пекут и не варят. Но испечь без них блины или хлеб нельзя… А почему? Кто знает?
Ребята, переглянувшись, смущенно примолкли. Но один вихрастый мальчишка, видно, что-то сообразил и затанцевал на одной ножке.
— А я знаю! Знаю! Для блинов да хлеба требуется мука. А ее получают с мельницы. Правда, Сережа? Там есть здоровенные жернова. Они положены друг на друга, крутятся и все время жуют зерно. Жернова из кремней, да?
Купанье в речке Сережа проводил тоже не так, как Вера. Место он выбрал не на мели, а в заливчике за кустами. Глубина и там была небольшая, но в одном углу все-таки доставало до шейки. Нравилось Петьке и то, что вожатый не сидел на берегу и не кудахтал, как наседка, а купался вместе со всеми. Сбросив рубаху и брюки, он первым бросался в воду и кричал:
— А ну, налетай, зюзики-карапузики! Только не все вдруг по очереди. Будем учиться плавать.
Вообще Петька заметил: за что бы ни взялся Сережа, все у него получалось с шутками да прибаутками.
Самое последнее дело и то оборачивалось игрой.
Взять хотя бы войну с клещами. Вера боялась их больше, чем тигров. Стоило какому-нибудь парнишке или девчонке забежать в кусты, как она уже кричала:
— Пионеры старшего звена, становись в две шеренги!
Ребята неохотно выстраивались.
— Снимите рубашки и пусть стоящие во второй шеренге проверят, нет ли клещей на товарищах.
Мальчишки сопели и делали вид, что проверяют.
— А теперь повернитесь все кругом и повторите осмотр взаимно, — приказывала вожатая.
От такого серьезного занятия брала даже зевота. А вот Сережа проделывал то же самое по-своему.
— Ну что, зюзики-карапузики? — спросил он как-то. — Устроим охоту на краснокожих?
— Устроим, устроим! — захлопали в ладоши малолетки.
— Тогда ищите друг на друге клещей.
— Клещей? Да какие же они краснокожие?
— А вот какие. Поймаешь — увидишь.