Несколько секунд Анджело молча смотрел на Эбби – она твердо выдержала его взгляд.
– Надеюсь, за ночь вы передумали. Прошу понять меня правильно, у меня нет ни времени, ни настроения затягивать решение этого вопроса. Сейчас я выпишу вам новый чек на ту же сумму, и вы примете его без истерик. Когда мы прилетим в Нассау, мой адвокат вручит вам бумаги, над которыми он сейчас работает. Вы их подпишите, вернетесь в Нью-Йорк и сможете обналичить чек.
Можно подумать, он отдает приказания своей секретарше, а не пытается вышвырнуть из постели брата любовницу! Эбби ответила в тон ему, так же холодно и деловито:
– Мистер Феретти, я не приму от вас чек. Что бы вы не говорили и ни делали, мое мнение не изменится. Однако, что касается участия вашего деда в моем похищении, тут я готова подписать любые бумаги, какие вам нужно. Я согласна не подавать в суд и не возьму с вас за это никаких денег. Видите ли, Мистер Феретти, у меня нет ни малейшего желания видеть, как склоняют мое имя на все лады в желтой прессе, а это непременно случится, если о похищении станет известно полиции. – Помолчав, Эбби продолжила ледяным тоном: – но я не уступлю вашим попыткам разлучить меня с Рафаэлем. Это дело касается только нас двоих. Я понимаю, – добавила она ехидно, – вам трудно понять, что есть вещи, которые даже вы с вашими деньгами не в состоянии купить, но, по-видимому, вам придется смириться с разочарованием.
Анджело внимательно посмотрел на Эбби. Он только сейчас заметил, что она снова изменилась. Сегодняшняя Абигайль Хадсон не походила ни на сексуальную кошечку, какой увидел он ее впервые, ни на разъяренную фурию, какой она предстала перед ним вчера, ни на воплощенное искушение, которому он чуть было не поддался ночью. Сейчас перед ним совсем другая Абигайль Хадсон – сдержанная, холодная, исполненная достоинства. Последнее слово прозвучало в мозгу Анджело диссонансом. С женщинами такого сорта обычно не ассоциируется понятие достоинства. И все же, хотя Абигайль сидит перед ним в помятой одежде, весь ее облик выражал поистине аристократическое достоинство, пожалуй, даже королевское. А с каким презрением она отвергла его деньги…
«Деньги покажут ее истинную сущность», вспомнил Анджело циничную фразу Лукино. Насколько Анджело знал женщин такого сорта, Эбби должна была ухватиться за его чек обеими руками, вцепиться в него, как в самое ценное, что только есть в жизни, но…она от него отказалась. Анджело испытал странное чувство, словно кто-то или что-то проник под его защитный панцирь, который, казалось, прирос к нему уже намертво, стал частью его самого.
– Очень хорошо.
Он сдержанно кивнул, не желая говорить ничего больше. А о том, почему он не хотел говорить больше, Анджело и подумать боялся.
Он налил себе еще кофе, потом перевел взгляд на Эбби и понял, что она все еще на него смотрит.
– Это все?
Он отпил кофе и поставил чашку на стол.
– А вы хотели еще что-нибудь услышать?
Его холодная отстраненность озадачила Эбби, но она быстро оправилась от растерянности. Если он хочет вести разговор в таком духе, что ж, тем лучше.
– Только узнать, когда мы улетаем? Я готова в любую минуту, багажа, как вы знаете, у меня нет.
Эбби могла бы еще раз напомнить, что именно поэтому она и вышла вчера к ужину в шелковом халате, но она воздержалась от сарказма.
– Я вылетаю в самое ближайшее время, но вы со мной не летите.
У Эбби внутри все похолодело.
– Как это не лечу? Что вы хотите этим сказать? Конечно, я лечу вместе с вами!
Анджело отрицательно покачал головой.
– Боюсь, теперь это невозможно. Вы решительно отказались принять деньги в обмен на согласие порвать отношения с Рафаэлем, значит, вы не можете вернуться в Нью-Йорк и, в частности в его квартиру, в данный момент наш дед проходит курс лечения и живет у Рафаэля. Надеюсь, вы понимаете, что Рафаэль не может одновременно и принимать деда, и развлекать вас так, как бы вам хотелось. Следовательно, – бесстрастно заключил Анджело, вам придется задержаться на некоторое время на острове.
– Ни за что! – выпалила Эбби.
Анджело прищурился.
– Скажите, мисс Хадсон, учитывая, что жить в квартире моего брата вы не сможете, по меньшей мере ближайшую неделю, куда бы вы отправились, если бы смогли вернуться в Нью-Йорк прямо сейчас? Вы без труда смогли бы снять приличную квартиру, если бы приняли мою финансовую помощь, но вы отказались. Какие у вас варианты? У вас есть собственные источники дохода?
Эбби чуть было не сказала, что у нее есть собственная квартира, пусть небольшая, но вовремя спохватилась. Не хватало еще, чтобы Анджело Феретти вторгался в ее частную жизнь. Пожалуй, он еще пошлет кого-нибудь из своих подручных проводить ее до дома. Пусть уж лучше он знает о ней как можно меньше. Если у Рафаэля остановился дед, в его квартиру она точно не может вернуться. Конечно, можно было на время поселиться с Дэймоном, но это слишком рискованно: не стоит привлекать к нему внимание Анджело Феретти.
Анджело истолковал молчание Эбби по-своему.
– Так я и думал, других вариантов нет. – Он встал из-за стола. – Так что во всех отношениях будет проще, если вы задержитесь на острове. В качестве моей гостьи, не более того, – быстро добавил он. – Вы уже видели, что здесь не так уж плохо, считайте, что у вас небольшой отпуск, отдыхайте, наслаждайтесь солнышком. Все удобства в вашем распоряжении. Я попрошу Роситу найти вам какой-нибудь купальник. А теперь… – он демонстративно посмотрел на часы, – прошу меня извинить, но мне пора. У меня возникло очень срочное дело.
Анджело повернулся и деловито зашагал в направлении вертолетной площадки. Рано утром Хуан заправил вертолет, и теперь все было готово к отлету. Анджело надеялся, что необходимость сосредоточиться на управлении вертолетом отвлечет его от не слишком приятных раздумий. А его мысли занимали два вопроса, и он даже не мог сказать, какой раздражал его больше: кем заменить уволившегося управляющего, причем срочно, и что теперь делать с Абигайль Хадсон. А тут еще Рафаэль с раннего утра донимал его звонками. Похоже, он не собирался мириться с исчезновением любовницы. Анджело мысленно выругался. Используя возникшие в Рио проблемы как предлог сократить разговор, он сказал Рафаэлю, что Эбби решила несколько дней отдохнуть на его острове. Анджело благоразумно умолчал о том, что он пытался от нее откупиться и потерпел неудачу. Последнее еще больше усиливало его раздражение. Если эта особа не берет деньги за то, чтобы бросить Рафаэля, как, спрашивается, он сможет от нее избавиться?
Этот вопрос нужно было как-то решать, причем срочно, днем ему предстоял ланч с Джино Сандрелли, прилетевшим по делам в Нью-Йорк. Анджело и рад бы отказаться, да не мог на фоне возмутительного поведения Рафаэля его отказ выглядел бы прямым оскорблением.
6
Джино Сандрелли пришел в ресторан не один, а с дочерью. Пока они с Анджело обсуждали деловые вопросы, Клаудия, милая скромная девушка, молчала.
– Из нее получится хорошая жена, правда? – с нежностью заметил Джино. – Рафаэлю повезло. Клаудия не станет мешать мужчинам говорить о делах.
Анджело согласился и, понимая, чего от него ждут, заверил Джино и его дочь, что Рафаэль вернется в Сан-Франциско сразу же, как только позволят дела. Почему-то кротость Клаудии не улучшила настроения Анджело, скорее наоборот: он невольно сравнивал ее со светловолосой фурией с горящими глазами, оставшейся на острове. Он продолжал думать об Эбби и когда, попрощавшись с отцом и дочерью Сандрелли, вернулся в офис. Почему-то она вспомнилась ему не в джинсах и свитере, а шелковом халатике, почти не скрывавших ее прелестей. Анджело нахмурился, Эбби сказала, что не нарочно выставляла себя напоказ, ей просто нечего было надеть. Как она выразилась… «Лукино не взял на себя труд упаковать ее вещи», кажется так.