- Ну, Вы даете, Афанасьевна, мертвого оживили! – восхищенно воскликнула чернявая санитарка.
- Рассказать кому – не поверят, сама бы не поверила, кабы не видела, - прошептала молоденькая медсестра Верочка.
- Все, девчата, - устало вздохнула доктор, - теперь давайте ему кислородную подушку, если станет хуже, и вколите еще витамины, для поддержки.
- А вы говорили – справка, - презрительно взглянула она на топтавшихся в коридоре мужчин. – Небось, вместе пили. Допьетесь до чертиков, а потом спасай вас, а женам слезы. Холодец можно отставить, - махнула рукой и пошла к выходу.
-8-
Дома она отломила кусок булки, достала банку молока, и, макая в сахар булку, начала жевать, запивая прямо из банки. Дочь сонно повернулась на другой бок, прикрываясь ладошкой от света, и пробормотала, не раскрывая глаз:
- Ну, что там?
- Откачала. Представляешь, напился мужик и повеситься решил, а я его наколола, искусственное дыхание сделала, он и ожил.
- Здорово, молодец ты у меня, - на лице девочки расцвела улыбка. – У тебя никто умирать теперь не должен!
- Хорошо бы, - вздохнула мать. – Там у нас конфет не осталось?
- Ой, их, наверное, домовички съели. И вообще, сладкое вредно, - девочка уткнулась носом в подушку.
- Знаю я твоих домовичков, опять все подружкам отнесла? – засмеялась мать.
-9-
… На следующее утро вся больница потешалась над незадачливым висельником. Анастасия Афанасьевна выслушивала восторженные возгласы младшего персонала. Коллеги-врачи отнеслись к происшедшему много сдержаннее. Для них само собой разумелось, что за жизнь человека нужно сражаться до конца, чудес не бывает, каждому отпущено столько, сколько отпущено, а дело врача – лечить и спасать, не вдаваясь в излишнюю сентиментальность. Иного от людей, за праздничным столом в перерывах между двумя рюмками и ложкой салата оливье, рассуждающих о цвете и частоте рвоты у пациента из второй палаты, трудно было ожидать. Сама Анастасия Афанасьевна тоже рассматривала этот случай, скорее, как забавный курьез в своей практике, куда больше она гордилась спасенным позавчера грудничком, которого удалось довезти живым до реанимации, хотя по пути пришлось дважды останавливаться и колоть внутривенно в головку. Найти тоненькие ускользающие ниточки-вены у бьющегося в судорогах ребенка было практически невозможно, приходилось действовать на чистой интуиции и удаче. В тот день удача была на стороне малыша.
Она собиралась пойти на обед, когда задыхающаяся от смеха санитарка позвала ее в санпропускник. Там уже поджидал давешний спасенный. От мужика безбожно несло перегаром, на шее через распахнутый ворот грязноватой рубашки виднелась багровая ссадина от веревки, но рот то и дело расплывался в улыбке. На вытянутых руках он торжественно протянул Анастасии огромный, свернутый из местной областной газеты, кулек.
- Что это? – отпрянула женщина.
- Это Вам, Ахванасивна, возьмите, не обижайте, - взмолился Василь. – Вы мне жизнь спасли.
- Если так будешь пить, ее никто не спасет. Выбрось дурацкие мысли из головы, живи и расти детей, Вася. Ладно уж, давай, - она взяла кулек и от души расхохоталась: пакет был полон разнообразных шоколадных конфет, а на газете огромными буквами было старательно выведено «Анастасии Ахфанасиевне за спасение моей души».
-10-
… На этот раз дочь покормила овощным супчиком по рецепту, вычитанному в журнале «Пионер». Анастасия поспешно глотала обед, дочь сидела на полу и что-то быстро рисовала в своем альбомчике.
- Вот тут конфеты от вчерашнего спасенного, угости подружек, - мама протянула дочке пригоршню сладостей. – Остальное девчатам раздала в стационаре.
Когда мать ушла на работу, девочка метнулась к дивану и позвала:
- Хранители, идите, конфет дам. Спасибо Вам!
Левый и Правый неспешно выбрались на свет.
- Да мы ведь ничего, - смущенно пробормотал Правый Эй, - это все твоя мама.
- Как мама, а Вы? Вы разве ни при чем? – удивилась девочка.