Они боролись несколько минут, причем ни тот, ни другой не осмеливались крикнуть.
Кругом был мрак ночи. В ужасной схватке они оба молча катались по полу. Шуршала солома, и слышалось злобное пыхтенье разгоряченных людей.
Но тут вдруг кто-то с улицы распахнул ставень, которым было закрыто окно. Приятели узнали друг друга, присели от удивления на корточки и так и остались сидеть. Оба они были до того смущены, что, некоторое время не пытались даже разговаривать. Наконец Антти, почесав за ухом, сказал, показывая глазами на солому:
— Как будто ржаная солома?
Юсси ничего не ответил. Долгое время они молча сидели на соломе, и нелепое положение, в которое они попали, казалось им сейчас весьма досадным. Наконец Ватанен стал разъяснять свою ошибку:
— Ведь я подумал, что это были разбойники.
— И я это подумал, — признался Антти.
Долго молчали, потом Ватанен с удивлением сказал, как бы про себя:
— Ведь вот как может ослепнуть человек.
Теперь они пытались разгадать, где же это именно они находятся. И вот вскоре они поняли, увидев на окне железную решетку. Но об этом они ничего друг другу не сказали.
Они долго сидели, положив свои руки на поднятые вверх колени, потом Антти наконец спросил:
— Наверно, нет у тебя с собой трубки? Так хотелось бы разок затянуться.
Почесывая свою голову, Юсси ответил:
— Кажется, нет трубки… И к тому же моя кобыла не напоена…
Надо было сидеть и ждать. Так они и сделали. Антти стал вспоминать:
— А ведь хорошо мы с тобой попарились в баньке позавчера…
Юсси на это ничего не ответил. Через минуту Антти спросил:
— А ты не знаешь, Кеттунен отремонтировал свою баню?
— На прошлой неделе он уже парился, — хмуро ответил Юсси.
Теперь приятели примирились со своей судьбой и долгое время сидели молча. Посматривая на солому, Антти сказал:
— Интересно, где они такую солому покупают?
— А кто их знает… Может быть, выращивают на своих полях, — ответил Юсси.
Одобрительно щупая солому, Антти согласился с этим предположением:
— Уж больно хороша солома…
Юсси подтвердил это, сказав:
— Корова не отказалась бы от нее.
Уже настал день, а все еще никакой перемены не произошло.
Антти внимательно осмотрел железную решетку на окне и задумчиво сказал:
— Крепкие прутья… И зачем это они таким железом окно заделали?
— Да, это толстые железные прутья, — согласился Юсси и тотчас добавил, чтоб продолжить беседу:
— Вот точно такой железный прут купил мой сосед Кеттунен, чтоб сделать ось на своей телеге.
Антти сказал:
— Разве такая ось выдержит, если сильно нагрузить телегу?
— Выдержит, — уверенно ответил Юсси и снова, желая поддержать этот разговор, добавил: — Три мешка муки можно положить на телегу — и то ось не сломается, если, конечно, дорога не слишком ухабистая.
— Неужели три мешка муки выдержит? — пробормотал Антти и отошел от окна.
Юсси продолжал:
— Да. Немного погнуться ось, конечно, может, но ведь это не беда, главное, чтоб она не сломалась. А если ось погнется, можно ее выпрямить, и она опять будет как новая.
— Да, она, будет как новая, — согласился Антти.
На этом они исчерпали тему разговора. Однако Антти постарался найти продолжение. Он спросил:
— А что, мерин у Копонена поправился? Ведь его, кажется, цыган лечил.
Юсси сказал:
— Да, он совсем поправился, только вскоре после того околел.
Еще с полчаса посидели молча. Антти прервал молчание, сказав:
— Так, значит, околел мерин от лекарства цыгана?
— Околел.
Время тянулось долго, как тянется голодный год…
Юсси уже стал сердиться:
— Надо бы в дверь постучать, может, откроют…
Но тут подошла помощь. Открылась дверь, и на пороге появился полицейский. Не без удивления он сказал:
— Ну и накрошили же вы солому! Да вы что же тут делали?
Вопрос этот немного смутил приятелей. Полицейский не мог сдержать улыбки, когда увидел двух пожилых людей, сидящих на корточках посреди камеры. Они сидели рядышком, как цыплята на насесте. Усмехнувшись, полицейский сказал:
— Сейчас будет разбираться ваше вчерашнее дело. Так вот, господа, тово… пойдемте…
Антти сделал попытку перевести разговор на другую тему с неясной надеждой, что их дело, может быть, тогда забудется. Он спросил полицейского: