Впрочем, здесь мной не делается никаких открытий. То, что Справка-доклад Н. Афанасьева была направлена против маршала Жукова, знающим людям ясно было еще полвека назад.
Вот что писал по поводу этой прокурорской "справки" академик Г.А. Куманев в своей статье "Правда и ложь о сражении у разъезда Дубосеково":
"О том, как тогда завершилась эта история с расследованием, осенью 1967 г. поведал автору настоящей статьи Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Бывший командующий войсками Западного фронта во время Московской битвы, имевший прямое отношение к награждению 28 панфиловцев, постоянно проявлял интерес к памятным событиям у разъезда Дубосеково, к судьбам оставшихся в живых героев. По словам маршала, ознакомившись с "делом" панфиловцев, представленном ему прокуратурой, секретарь ЦК ВКП(б) А.А. Жданов обнаружил, что все материалы расследования были подготовлены слишком топорно, "сшиты белыми нитками" и что комиссия Главной военной прокуратуры явно переусердствовала, "перегнула палку". Поэтому дальнейшего хода быстро испеченному "делу" не было дано, и оно отправилось в спецхран..."
Иными словами, состряпана была эта справка настолько примитивно, что хода ей не дали именно по этой причине.
Почему же сейчас эта кое-как сляпанная кляуза является знаменем "развенчания панфиловцев"? Может быть, потому, что, рассуждая об этом документе, люди, которые им потрясают, не видят его очевидной глупости? Которая была видна еще полвека назад?
А давайте-ка присмотримся к этому документу повнимательнее.
***
Справка за подписью Главного военного прокурора Афанасьева начинается с обоснования возникшей необходимости следственных действий в отношении подвига 28 панфиловцев.
Сначала Афанасьев упоминает об аресте в 1947 году Добробабина в связи с обвинением его в измене Родины. То есть указывает на то, что изначально речь шла о его сдаче в плен и службе в германской полиции.
Теперь смотрим, на каком основании дело в отношении одного полицая переквалифицируется им в дело о 28 панфиловцах. Это интересно. Потому что уже отсюда начинается та самая топорность.
"... Допросом Добробабина установлено, что в районе Дубосеково он действительно был легко ранен и пленен немцами, но никаких подвигов не совершал, и все, что написано о нем в книге о героях-панфиловцах, не соответствует действительности.
Далее было установлено, что кроме Добробабина остались в живых Васильев Илларион Романович, Шемякин Григорий Мелентьевич, Шадрин Иван Демидович и Кужебергенов Даниил Александрович, которые также числятся в списке 28 панфиловцев, погибших в бою с немецкими танками. Поэтому возникла необходимость расследования и самих обстоятельств боя 28 гвардейцев из дивизии им.Панфилова, происходившего 16 ноября 1941 года у разъезда Дубосеково..."
Обратите внимание на причинно-следственную связь.
Вначале, то есть в 1947 году, устанавливается преступление Добробабина, совершенное значительно позднее боя под Дубосеково. Одновременно с этим устанавливается, что никаких подвигов в ноябре 1941 года он не совершал. Затем этот тезис развивается.
"Далее было установлено", что в живых остались еще 4 человека. Обратим внимание на это "далее". То есть, "установлено" это в том же 1947 году или позднее (напомню, что справка от 1948 года). И утверждается, что именно на основании этого ("поэтому") именно в это время "возникла необходимость расследования также самих обстоятельств боя" 16 ноября 1941 года.
Пролистаем справку немного дальше. Читаем в этой же самой справке, на другой странице.
"... В мае 1942г. Особым отделом Западного фронта был арестован за добровольную сдачу в плен немцам красноармеец 4-й роты 2 батальона 1075 стрелкового полка 8-й гвардейской им.Панфилова дивизии Кужебергенов Даниил Александрович, который при первых допросах показал, что он является тем самым Кужебергеновым Даниилом Александровичем, который считается погибшим в числе 28 героев-панфиловцев...
...В августе 1942 года Военная Прокуратура Калининского фронта вела проверку в отношении Васильева Иллариона Романовича, Шемякина Григория Мелентьевича и Шадрина Ивана Демидовича..."
То есть здесь же прямым текстом указано на явное несоответствие приведенного в справке довода его причине. Потому что о том факте, что несколько бойцов из двадцати восьми остались в живых, было известно, оказывается, еще с августа 1942 года. Известно, обратим на это внимание, самой военной прокуратуре, не кому-то еще. Иначе говоря, нельзя было бы сослаться на то, что факт проверки 1942 года знал кто-то другой, а прокуратуре это было неизвестно. Известно это было именно военной прокуратуре аж с 1942 года, и это признано в самой этой справке.
Так почему же несколько выше пишется о том, что, в 1947 или 1948 году, а точнее, "далее", лишь после допроса Добробабина, "было установлено" наличие нескольких человек, оставшихся в живых? Почему вдруг "поэтому" именно в 1948 году "возникла необходимость расследования и самих обстоятельств боя", если это обстоятельство было известно прокуратуре еще с августа 1942 года? Еще за шесть лет до того, как вдруг "возникла необходимость"?
Получается, что причина расследования обстоятельств боя 28 панфиловцев, указанная в справке прокурора Афанасьева, существенной (или даже сколько-нибудь внятной) не является.
Далее.
Еще один вопрос по этому поводу. Почему вообще "возникла необходимость" изучать обстоятельства подвига, совершенного ранее? Надо сказать, что случай это был в то время редчайший, если не сказать - уникальный. Единственный в своем роде.
Ведь Героев Советского Союза осуждали и ранее. При этом порядок во всех случаях был единообразен. Осужденных Героев Советского Союза обычно лишали звания. Но звания лишали за последующие поступки. И практически никогда не исследовали обстоятельства присвоения звания, а уж тем более, обстоятельств самого события. Подходили к этому просто, лишить звания и все. Генерала Павлова расстреляли, лишив его звания Героя. Но никто не изучал его бои в Испании. Рычагов, Штерн... Смушкевич - этот вообще дважды Герой Советского Союза. Никому и в голову не пришлось исследовать, правильно ему присвоили эти две звезды или нет. Лишили - и все. Того же маршала Кулика лишили этого звания. Но не за то, что он не имел к тому ранее оснований, а за то, что звания этого он оказался недостоин впоследствии. За его последующие действия.
И Добробабин. Его же тоже обвиняли в тех поступках, которые он совершил после того боя, а не в этом бою. И звания Героя тоже лишили за его последующие действия. Почему, в данном случае, возникла такая уникально странная необходимость в том, в чем никогда не видели необходимости ранее?
Потому что пятеро из двадцати восьми не погибли? Но почему причиной расследования их подвига могло явиться то обстоятельство, что кто-то из двадцати восьми остался в живых?
Здесь ведь имеется веская деталь. Звание это им присвоили не за то, что они погибли. Звание это им было присвоено за проявленный героизм. За то, что они остановили немецкое наступление. За подвиг. Об этом говорится, кстати, и в самой формулировке Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР. "За мужество и героизм, проявленные..." А не за то, что они погибли. Если бы каждому погибшему на той войне вешать Золотую Звезду, золота бы в стране не хватило.