— Василюк, — поправила Ирина.
— Ну или Василюк, какая на хрен разница. — Скушав дольку лимона, Егоршев развернул шоколадную конфетку и отправил в рот. — Хороший был мужик, руки золотые. Больше всех на поляне имел.
— Поляна — это кладбище? — спросила Клавдия.
— Ага, оно. — Скушав конфетку, Егоршев распечатал пакетик орешков и принялся поедать их один за другим. — Этот Василюк ограды чинил, надгробия, мрамор мог левый достать, отникелировать шишечки сам умел — короче, с понятием. Сейчас уже, наверно, в директора выбился.
— Не выбился, — сказала Клавдия. — Умер три года назад.
— Правда? — Николай Андреевич забросил в рот очередной орешек. — А чего? Он же еще не старый вроде был.
— Убили его.
— Убили? Что вы говорите? — Егоршев даже не попытался изобразить удивление. Он вообще ничему вокруг не удивлялся, потому что ничего, кроме собственной персоны, не замечал. — И за что его?
— Он слишком много знал… — сказала Ирина многозначительно.
— Ну что ж, бывает. — Егоршев передернул плечами и выбросил пустой пакетик из-под орешков в корзину. — Все там будем рано или поздно.
— Скажите, а этого человека знаете? — Клавдия положила перед ним фотографию Корытова.
— Этого? — Егоршев взял снимок и наморщил лоб, заставляя мозги думать быстрее. — Он с нами не работал. Он к Василюку ходил. Какие-то у них дела общие были.
— А скажите, Василюк дружил с кем-нибудь на работе?
— Да, дружил. — Егоршев прикрыл ладошкой вырвавшуюся отрыжку. — Он с этим, с бабником дружил. Во всяком случае, работали они на пару.
Клавдия вынула из папки фотографию с похорон и протянула ее Егоршеву.
— Николай Андреевич, посмотрите внимательно. Вы никого на этом снимке не узнаете?
Егоршев потянулся за снимком, но в этот момент запищал телефон.
— Алло… Это ты, Люсек? — Николай Андреич поморщился и отвернулся вместе с креслом от женщин. — Да, еще работаю… Совещание у меня, совещание… Не знаю, когда приеду… Ну ладно, ладно. Только в следующий раз не обижайся, если я…
Но Люсек, видно, бросила трубку, потому что Егоршев развернулся обратно и швырнул аппарат на стол.
— Вот дура, блин… — Он нажал на кнопку селектора. — Галя, скажи Боре, пусть спускается к машине. И можешь идти домой, на сегодня — отбой.
Взяв, наконец, снимок, он долго рассматривал его и потом сказал:
— Там, у дерева. Это как раз и есть дядя Гена.
— А рядом с ним кто? — спросила Ирина, вытянувшись от нетерпения, как борзая перед броском.
— А рядом с ним бабник. Как же его звали, не помню… — Егоршев снова наморщил лоб.
— Эдик, — решила помочь ему Клавдия. — Эдуард Артурович Вальдберг.
— Точно, Эдик! — Николай Андреич облегченно вздохнул. — Да, это они вдвоем на снимке. А кто остальные — не знаю.
— Большое вам спасибо, Николай Андреевич. — Дежкина выбралась из этого чересчур мягкого и жутко неудобного дивана. — Вы нам очень помогли.
— Правда? — Егоршев заулыбался. — Ну приходите еще, если что. Кстати, если хотите знать, у нас самые дешевые компьютеры в городе. Если надумаете покупать, то…
— То ваш адрес у нас есть. — Дежкина вежливо улыбнулась. — А если вы вспомните что-нибудь еще…
— То у меня есть ваш телефон, правильно? — Николай Андреевич рассмеялся. — Сразу позвоню.
— Ну, что скажешь? — спросила Дежкина у Ирины, когда они вышли на улицу.
— Терпеть таких не могу, — ответила та, поморщившись. — Он вел себя так, словно он владелец огромной фирмы, а не какого-то занюханного магазинчика. Такие как раз самые тупые и самодовольные. Подумаешь, компьютерами он торгует. Сейчас все кому не лень торгуют компьютерами.
— Я не про это спрашиваю. Мне он тоже не сильно понравился. Но я спрашиваю, что ты думаешь о его словах?
— Это про Вальдберга? — Ирина пожала плечами. — А чего еще от бабника ожидать? Свинья, она везде лужу найдет.
— Да, если не учитывать того, что Шилкину убили вчера. — Клавдия остановилась у светофора. — Да и с Василюком, как мы узнали, у него были какие-то дела. Что ты на это скажешь?
— А что я могу сказать? — Ирина пожала плечами. — Надо поехать и поговорить с ним. Этого бомжа нам все равно не скоро найдут, чего ж зря голову ломать.
— А может, и правда? — Клавдия задумчиво улыбнулась, представив себе горящие на солнце золотые купола. — Давай завтра плюнем на все и смотаемся в Сергиев Посад. Сто лет уже там не была.