— Сама решай. — Клава пожала плечами.
— Интере-есный случай… — сладким голоском пропел Левинсон. — А главное, редкий.
— Что там? — Дежкина строго посмотрела на него. — Давай, не дразни.
— Два трупа. Вернее, уже два скелета. Найдены в могиле на кладбище.
— В какой могиле? — не поняла Клавдия.
— Могилу вскрывали, останки вынимали для перезахоронения. Ну и наткнулись на два скелета.
— Один лишний?
— Оба. — Левинсон улыбнулся. — До положенной глубины еще не докопались.
Клава посмотрела на часы. Рабочий день у нее закончится через полчаса. Дома муж с сыном должны приготовить королевский ужин. Потом сын с дочкой уйдут на вечеринку, и они с Федей останутся вдвоем. Потому что сегодня у них годовщина. Ровно двадцать лет, как они познакомились. Так хочется провести этот вечер с мужем…
— Ладно, поехали! — она резко встала из-за стола.
Это было небольшое кладбище за Рижским вокзалом, под мостом. Почти в центре города.
— Оно уже десять лет закрыто, тут уже никого не хоронят. — Насмерть перепуганная женщина семенила рядом с Клавдией и не переставала говорить. — Снести его уже пора, а эти все ходют, ходют, цветы носют. Да и не ко всем ходют даже. Чуть ли не всех постоянных посетителей в лицо знаю.
Они шли по узенькой дорожке между покосившимися крестами и огромными сугробами. Калашникова с Левинсоном и Порогиным остались у входа, в машине — там пьяный в стельку смотритель никак не мог отпереть ворота.
— Ну вот, а этот сегодня заявился с самого утра. Такой важный, такой важный… — продолжала бормотать тетка. — Откапывайте, говорит, моего папу, я его в Израиль повезу. А какая ему разница, папе этому, где лежать — тут или в Израиле? Разве не так?
— Папе виднее, — невпопад ответила Клавдия. — Далеко еще? — Она чувствовала себя тут не очень уютно.
— Не, вон там, на третьем участке.
Наконец позади послышался шум мотора и фары выгнали из-под ног Дежкиной ее тень.
У могилы уже толпились милиционеры, бродил с фотоаппаратом эксперт, вжикал рулеткой криминалист.
— Темнеет, блин, — ругался фотограф. — Не видно ни хрена. Дайте свету!
— Света с другим ушла! — крикнул кто-то в ответ, и мужики дружно захохотали.
— Вы эксперт из прокуратуры? — спросил у Клавдии лейтенант.
— Нет. — Она протянула ему удостоверение. — Следователь Дежкина.
— Следователь? — удивился лейтенант. — А с какого… А почему вы тут? Дела ж еще нету.
— Долго объяснять. — Клава спрятала корочки. — Стажера привезла посмотреть. А эксперт в машине.
— Я! Я эксперт! — Из микроавтобуса выскочил Левинсон. — Что тут у вас?
Но ему никто не ответил. Потому что все наблюдали, как из машины появилась Ирина. Сначала одна нога, длинная и стройная, как шпиль, потом вторая нога, а потом уже сама Калашникова.
— Ребята, закройте рты, на дворе еще сыро! — Левинсон хлопнул в ладоши. — Это я эксперт, а не она.
— Здравствуйте, мальчики. — Калашникова обвела всех присутствующих взглядом и обворожительно улыбнулась.
— Здравия желаем! — дружно рявкнули менты.
— Ладно, ближе к телу, как говорил Мопассан, правда, совсем по другому поводу. — Левинсон присел на краю могилы. — Вернее, к телам. Вернее, к тому, что от них осталось. Кто раскапывал?
— Я. Я раскапывал, — нехотя отозвался маленький коренастый мужичок неопределенного возраста с поросячьими глазками.
— Тебя звать-то как? — спросил Левинсон.
— Федя.
— Ну, рассказывай, Федя.
— А че рассказывать? — пожал плечами тот. — Прихожу я, значит, на работу. Ну, пока туда-сюда, переоделся там, убрался маленько, а тут этот приходит, Бербрайер.
— Это тот, с разрешением, — пояснила сторожиха. — Я про него следовательше говорила.
— Про это потом. — Левинсон вынул диктофон из кармана. — Ты мне, Федя, расскажи, как ты на этих напоролся, на жмуриков.
— Как напоролся? — Федя зажал одну ноздрю пальцем, и в сугроб со свистом полетел большой зеленый заряд. — Копал, копал и напоролся.
— Ничего не попадалось, пока копал? — Левинсон кивнул на кучу земли. — Ну там, пряжка от пояса, пуговицы, может, монеты.
Федя задумчиво посмотрел на кучу, подумал пару секунд, наморщив и без того довольно узкий лоб, и отрицательно покачал головой.
— Не-е, ничего. Точно ничего.
— Давай-давай, вынимай. — Клавдия строго посмотрела на него. — Или в каталажку захотелось?
— Чего? — сразу нахохлился Федя. — Чего вынимать-то? Не попадалось мне ничего.
Клава вздохнула, глянула на милиционеров и строго приказала: