— Счастливчик, — сказал кто-то.
Счастливчик... Мне радостна была победа, но счастливчиком я себя не чувствовал. Неподходящее это слово для спортсмена. Вспомнил дорогу от новичка до мастера. Нелегким был этот путь. И усталость, и страх, и неуверенность, даже отчаяние — все надо было в себе побороть, прежде чем почувствовал — на что-то способен. Правильно сказал товарищ — каждый спортсмен должен поставить перед собой цель. Я читал в газете об одном учителе физкультуры из поселка Самусь Томской области, который в сорок лет стал мастером по гиревому спорту. Тренировался он ежедневно после восьми вечера. Сотни тонн поднимал. Сказал себе: «Или сейчас или никогда». Приходил домой и не мог взять в руку вилку, руки тряслись, не слушались...
Быть может, кто усмехнется: зачем это чудовищное самоистязание? Но на своем примере учитель доказал ученикам, себе, что тренировкой и силой воли можно достичь даже самой высокой цели. Ведь он стал мастером спорта с рекордом России!
Чемпионское звание не вскружило мне голову. Скорее, наоборот. Понял, что теперь каждый соперник будет выступать против Тарабанько более собранно, более решительно. Кому не хочется обыграть чемпиона! Удержаться на вершине не просто. А ставку можно было делать только на одно — трудолюбие.
НА СВЕРХСРОЧНУЮ
В мае 1970 года истекал срок службы в армии. Уволиться в запас — значит расстаться с клубом, который так много мне дал. Как быть?
Именно об этом шел у меня разговор с начальником спортклуба Забайкальского военного округа.
— Что, солдат, будем делать? — спросил он. — На сверхсрочную останешься или домой поедешь?
— И домой хочется, и с клубом расстаться не могу, — ответил я.
— Удерживать тебя не имеем права.
— Может быть, мне домой поехать, с родителями посоветоваться?
— А что, дело предлагаешь. На несколько дней отпустим. Собирайся в дорогу.
В тот же день уехал в Ангарск. Город моего детства, как он повзрослел за два года! Выросли новые жилые дома, похорошели улицы.
Меня не ждали и, конечно, очень обрадовались.
— Ты, солдат, вижу, на побывку прибыл, — сказал отец.
— Так точно, на побывку, — по-армейски ответил я.
— Что же тебя привело?
— За родительским советом приехал.
— Надо же, — усмехнулся отец. — Моложе был, часто без нашей помощи обходился. А тут — за советом. С чего бы это?
— Дело серьезное. Срок службы истекает, а что делать — не знаю. Мои спортивные дела тебе известны.
— Как же? Мы с матерью тут столько поздравлений в свой адрес выслушали, когда ты чемпионом страны стал, словно подвиг совершил.
— А ведь приятно?
— Приятно. Давай о деле.
— На сверхсрочную мне предлагают остаться в Чите.
Спортклуб у нас там хороший. Вот и думаю остаться в армии, чтобы не потерять спортивную форму.
— А я считала, после службы бросишь ты все это, — вступила в разговор мама. — А ты вон что надумал.
— Еще не надумал, но пора принимать какое-то решение.
Разговор получился длинный и основательный. Пожалуй,
впервые разговаривал с родителями на равных, как взрослый со взрослыми. И они поняли, что мотоспорт в моей жизни больше, чем просто увлечение. Он стал неотъемлемой частью моего бытия.
— Вырос ты, Сережа, совсем вырос, — заключил отец. — Решай сам.
И я решил остаться на сверхсрочную службу. Мама огорченно вздохнула:
— Ждали, ждали и дождались. Ты хоть пиши почаще, да заезжай.
Так на многие годы определилась моя жизнь, жизнь сержанта, а затем и офицера Советской Армии.
Все пошло своим чередом. Олег Павлович к тому времени сдал экстерном экзамены за военное училище и ему присвоили звание лейтенанта. Методика у нашего тренера оставалась прежней: хоть и специализируешься в гонках по льду, будь любезен летом тренироваться в мотокроссе и выступать в соревнованиях. Скажу откровенно, это доставляло мало радости, ибо в этом виде мы, читинцы, не блистали высокими результатами. Погодные условия у нас такие, что начинали мы тренироваться на земляных трассах позже гонщиков из средней полосы России, а заканчивали раньше.
На первенстве Вооруженных Сил СССР по мотокроссу летом 1970 года в Ленинграде снова стартовал неудачно. После первого заезда показал Олегу Павловичу руки — все в мозолях, ссадинах.
— Олег Павлович, может, больше не выступать?
— Зачем тогда приехал? — рассердился он. — Можешь не стартовать, твое дело.
Конечно, я принял участие и во втором заезде. Помню волнистый спуск на трассе. Кажется, не едешь, а летишь на своей машине, но другие оказываются быстрее тебя. Досада берет, а ничего сделать не можешь. Тренироваться надо больше. А когда и где? Вообще, потерзал душу кросс...