Как ни настраивал себя, случилось ужасное. Как и в Ассене, в первом заезде заработал себе «баранку». Снова упал. Ребята шутили: «Ты, наверное, нарочно это делаешь. Хочешь притупить бдительность- соперников». А мне, признаться, было не до веселья.
В первом заезде вместе со мной стартовали самые сильные соперники советской сборной — Самуэльсон и Тайс. Надо было во что бы то ни стало отобрать у :их очки.
Как всегда, старт выиграл. «Положил» машину для захода в поворот, рулем задел лед, немного «поскакал», но все обошлось. На прямой кто-то стал догонять. Оглянулся — австриец Вардбихлер. И все-таки в очередной поворот решил войти на не очень большой скорости. Но допустил небольшой просчет. Пришлось доворачивать мотоцикл, чтобы вписаться в вираж. Тут-то и наскочил на рытвину, а после нее направился прямиком в сугроб, ограждающий дорожку.
Стадион вскрикнул и замер. Кто бы мог подумать, что чемпион мира так будет открывать счет своим очкам.
Упал удачно — ни травмы, ни ушибов. Но это — утешение маленькое. Смогу ли теперь рассчитывать на что-либо? На такой вопрос никто не ответит. Да и задавать его не будешь.
Судьи между тем остановили заезд, усмотрев в моем падении помеху для остальных. Повторный. Уже без меня. Но мой «подвиг» на этот раз повторяет Рольф Тайс. И после его падения заезд останавливают. Рольфу — «баранку», а Самуэльсон с третьей попытки набирает, наконец, свои три очка.
Тайс угнетен. И морально, и физически. Мне не легче. Потеря серьезная.
Подошел взволнованный Сергей Александрович Старых.
— Что будем делать, Сережа?
— Не падать духом, — только и мог ответить я.
— Как травма? — поинтересовался Валерий Федорович Хайкин. — Не беспокоит?
— Нет, не до нее сейчас.
Что мог еще сказать тренерам? В моих заверениях они не нуждались. Что приложу все силы, чтобы не проиграть больше ни одного очка, знали.
Остальные заезды первого дня выиграл, но к Самуэльсону приблизился лишь на очко.
Короткие часы отдыха прошли в работе. На последнем старте вдруг забуксовало заднее колесо, пришлось его перешиповывать, чтобы завтра не подвело.
Второй день соревнований. Только пятнадцать выигранных очков из пятнадцати возможных могли мне позволить сохранить звание чемпиона мира. Когда начались гонки, Самуэльсон (и это заметили все) был уже не таким, как накануне. Видно, бремя лидера оказалось ему не по плечу. В двух заездах не смог одержать победы, и два потерянных очка опустились в мою копилку. Их-то мне и не хватало для окончательной победы.
Со своей задачей (пятнадцать из пятнадцати) справился. Стадион аплодировал. Третий раз подряд — чемпион мира!
После соревнований мотоциклы отправили в парк, а призеров чемпионата выдали на «растерзание» болельщикам — полчаса на автографы. Занятие, надо сказать, в чем-то забавное. Чего только за эти минуты не пройдет через твои руки. Толпится народ, толкается. И как приятно на протянутой открытке ставить подпись советского спортсмена.
Рассказывают, что когда у конькобежца Евгения Гришина, выигравшего на Белой Олимпиаде в Скво-Вэлли две золотые медали, спросили: «Чем вас поразила Америка? Что вам понравилось у нас?», он ответил:
— Понравился красный флаг на фоне голубого американского неба во время церемонии награждения. Очень красиво...
Когда мы отправляемся на соревнования за рубеж, каждый из нас понимает, что миллионы советских людей будут внимательно следить за нашими выступлениями, вместе с нами переживать наши удачи и неудачи. И не только любители мотоспорта. Престиж государства дорог каждому независимо от возраста и профессии, увлечений и склонностей. И как часто приходится слышать: «Наш выиграл» или «Наши победили». И не важно, теннис это или волейбол, спидвей или футбол, бокс или легкая атлетика — победа в любом виде спорта радует всех. И этот факт во многом составляет сладость победы для советского спортсмена — дать повод для радости и гордости всем своим соотечественникам.
За рубежом на нас смотрят люди, среди которых немало имеющих самое скудное представление о нашем социалистическом государстве или напичканных информацией, искажающей советскую действительность. Приходилось беседовать с некоторыми болельщиками, которые, услышав, что у нас физической культурой и спортом занимаются миллионы людей, не верили: «Не может быть!» Реакция их понятна. Ведь в капиталистических странах для того, чтобы час-другой отдать занятиям любимым видом спорта, зачастую требуются деньги, и немалые.