— Они не придут.
— Откуда такая уверенность? — Он внимательно изучал мое лицо, и мне стало не по себе.
— Я им никто. Просто девчонка, которая впуталась в большие игры.
Люциан рассмеялся. Он выглядел расслабленным и уверенным в себе. И в том, что мои спутники так легко попадутся на его удочку.
— Откуда у вас эта картина? — решилась спросить я.
— Долгая история. — Люциан махнул рукой.
— А мы спешим?
— Нет. — Еще одна неприятная усмешка. — Вы проницательны, госпожа Делкотт, но сейчас на вашем месте я бы промолчал и не стал привлекать внимания к этой безделице. Впрочем, ваша история подходит к концу. Спасать вас не хотят, а если и спасут, это вопрос времени, когда вы снова окажетесь в Атеррасе. А откуда у меня картина, вы знаете и сами.
— Она принадлежала моей матери, — тихо сказала я, чувствуя, как ускоряется сердцебиение.
— Именно. — Люциан даже не отрицал. — А до этого вашему отцу.
— Вы знали его? — Сердце пропустило удар.
— Знал ли я Френсиса Делкотта? О да, — улыбнулся мой мучитель. — И, можно сказать, был свидетелем его смерти.
— Значит, он тоже мертв. — Я опустила голову. Всегда думала, что папы уже и на свете нет, но иногда нет-нет, да мечтала о нашей встрече. Оказывается, зря.
— Вы помните его? — спросил Люциан. — Вашего отца?
Я отрицательно покачала головой. Смутный образ никак не желал обрести хоть какие-то черты. Голос? Возможно, я его придумала, чтобы хоть как-то заполнить пустоту, оставшуюся там, где должны быть воспоминания о родном человеке.
— Каким он был? — спросила у министра.
— Слабым, — отрывисто ответил тот. — Слишком слабым, чтобы бороться. Вы, я вижу, не в него, а в мать. Ваш брат больше похож на отца.
— Джесси не слабый! — Я тут же нахмурилась. — Он просто еще очень молод.
— И сумел пережить Атеррас, что делает ему честь. — Люциан как-то странно смотрел на меня. — Не так ли, Розалин?
— Не пойму, к чему вы ведете, — тихо ответила я. — И картина… Вы забрали ее из кабинета матушки?
— Я.
Он даже не отрицал!
— Значит, и убили ее вы?
— Случайно, — ответил Люциан равнодушно. — В мои планы не входила ее смерть. Мне нужна была только картина, а она очень не вовремя вернулась с полпути домой. Забыла что-то.
— И узнала?
Я ткнула пальцем в небо и, кажется, попала.
— Да, — Люциан впервые отвел взгляд. — Узнала. Поэтому у меня не осталось выбора. Пришлось изобразить ограбление.
— Вы понимаете, что сейчас признаетесь в убийстве невинного человека? — в ужасе спросила я.
— Понимаю. — Маг смотрел на меня внимательно, пронзительно. — И вы должны понимать, что ваша жизнь висит на волоске и либо окончится в Атеррасе, либо оборвется. Свидетели никому не нужны, госпожа Делкотт. Впрочем, все будет зависеть от сговорчивости ваших друзей.
— Так зачем вам картина? — не сдавалась я.
— Как только господа Ферри и Лейтон присоединятся к нам, расскажу.
И Люциан улыбнулся. Я никогда не думала, что могу так кого-то ненавидеть, а сейчас ненависть переполняла меня, накрывала с головой, делила на части, и как выбраться из этого омута, не знала. А еще мучил противоречивый страх: что Арман придет сюда и не придет. Я не хотела, чтобы он подвергал опасности. И мечтала, чтобы он забрал меня отсюда! Пожалуйста…
— Что случилось с моим отцом? Тоже ваших рук дело? — спросила Люциана.
— Можно сказать и так. — Он едва заметно пожал плечами. — А может, и нет.
— Не юлите!
— Вы, храбрая маленькая птичка, — ухмыльнулся первый советник. — Решили, что вправе мне указывать? Ваша жизнь так жалка и незначительна! Убери вас — разве что-то изменится? Разве Аригана заметит пропажу одной глупенькой девочки, которая не знает сама, к чему стремится и для чего живет? Скромная вышивальщица, мечтающая о большом будущем для брата. А вы сами? Чего вы когда-либо хотели для себя, Розалин? О чем мечтали? Был ли хоть день, который вы отдали лично себе?
— Конечно, — ответила я горячо.
— Так о чем ваши мечты?
Перед глазами встало равнодушное лицо Армана. Сразу на ресницах повисли слезинки. Вот она, моя единственная мечта. Люциан не знает меня. Он всего лишь играет на моих чувствах.
— Я хочу овладеть магией, — ответила ему. — И стать достойной.
Человека, которого люблю. Но это я лишь подумала, а не сказала. Заставить Атеррас выпустить Армана раз и навсегда. А может, если у Икса все получится, разрушить тюрьму до основания, чтобы в ней больше никто не страдал. Есть другие тюрьмы. Узники могут ответить за свои преступления и там. Без сумасшедших духов, без постоянных видений.