Ник левой рукой поднял над головой цепь из цветов нивняка, а правой вынул кинжал. Цветы помялись, лепестки опали, но сама цепь не порвалась, хорошо, что была простегана льняной нитью. Лью и его племянница и вправду хорошо знали свое дело.
Ник был уже на полпути, он шел по ничейной земле, когда тварь достигла Стены. Но она не вошла в туннель, лишь на полминуты присела на корточки, а потом вскочила и повернула назад. Она все еще была окружена белыми искрами, и даже за тридцать ярдов от нее Ник слышал кислотный запах нагретого металла. Он тоже остановился и напрягся, приготовившись к нападению.
Тварь медленно подходила к Нику. Он поднял гирлянду, готовясь бросить ее на шею твари. Но тварь не ускорила шаг, она не собиралась нападать. Она подошла совсем близко и низко согнула длинную шею.
Ник ни на секунду не спускал с нее глаз. Как только он будет уверен, что цель достижима, он набросит гирлянду на тварь. Цепь висела у него на плечах, желтые и красные цветки от потрескивающих искр приобрели голубоватый оттенок.
— Давай поговорим и заключим перемирие, как приказывает мне глаз этого дня, — холодный, резкий голос раздался прямо в сознании Ника. Его уши не слышали ничего, кроме ветра во флейтах и позвякивания жестянок, привязанных к проволоке. — Ты и я — мы не должны ссориться.
— Нет, — сказал Ник. — Ты убила много моих людей. И будешь убивать еще.
Тварь не двигалась, но Ник почувствовал мысленный эквивалент недоверчивого фырканья.
— Ты говоришь об этих бледных, безвкусных созданиях? В тебе струится кровь великих, она сильнее всего, что я пила раньше. Ну же, сбрось свою временную плоть и пойдем в нашу страну, что за этой тюремной стеной.
Ник не отвечал, поскольку пребывал в некотором смущении. Какой-то частью разума он понимал, что мог бы покинуть свое тело и пойти вместе с тварью, которая неожиданно стала в его глазах прекрасной и привлекательной. Он чувствовал, что обладает силой, которая поможет ему сбросить свою кожу и стать чем-то иным, странным, свирепым и могущественным. Он мог бы перелететь над Стеной, отправиться куда угодно и сделать все, что захочется.
Однако вместе с сильным желанием преодолеть любые препятствия и быть свободным, существовал и другой набор ощущений и желаний. Он хотел измениться, это правда, но хотел и остаться самим собой. Быть человеком, понять, что он значит для людей, особенно для людей из Старого Королевства, поскольку знал, что больше не хочет жить в Анселстьерре. Он хотел снова увидеть своего друга Сэма, хотел поговорить с Лираэль…
— Идем, — снова сказала тварь. — Мы должны уйти прежде, чем кто-то из Астарелей доберется до нас. Поделись со мной капелькой твоей крови, чтобы я могла невредимой пройти за Стену.
— Ты говоришь, Астарели? — спросил Ник. — Аборсены?
— Называй их, как хочешь, — ответила тварь. — Один придет, но будет здесь не скоро. Я чувствую это через землю под моими ногами. Дай мне попить, только немножко.
— Только немножко… — задумчиво протянул Ник. — Боишься выпить много?
— Боюсь, — сказала тварь, еще ниже склоняя голову. — А кто не боится мощи Девяти Ярких Блестящих, высочайших из высоких?
— А что, если я не дам тебе напиться и не сброшу свою плоть?
— Как хочешь, — сказала тварь. — Я тогда вернусь назад и соберу урожай среди тех, кто носит Знак Хартии, среди этих слабых остатков моего древнейшего рода.
— Тогда пей, — сказал Ник. Он перерезал повязку на кисти руки, скривился от боли и открыл рану, нанесенную Доррансом. И тут же заструилась кровь.
Тварь наклонилась вперед, и Ник повернул свою кисть так, чтобы кровь падала прямо в открытую пасть. Каждая капля крови начинала шипеть, попадая в горло твари. Упало лишь двенадцать капель. Тогда Ник взял кинжал и сделал рану еще глубже. Кровь потекла свободнее и забулькала в пасти твари.
— Хватит! — сказал голос в сознании Ника. Но Ник не убирал руку, и тварь не двигалась. — Хватит!
Ник поднес руку еще ближе к пасти твари, и искры, обволакивающие его пальцы, встретили золотое пламя. Взвихрились синь и золото, и стало видно, как Магия Хартии берет верх над Свободной Магией.
— Достаточно! — пронзительно визжал голос в голове Ника, изгоняя оттуда все мысли и чувства. Ник ослеп, оглох и потерял все ощущения, он даже не чувствовал, как бьется его сердце. — Достаточно! Достаточно! Хватит!
У ослабевшего Ника больше не было сил. Он закачался, руки повисли, как плети. Кровь уже не попадала в пасть чудовища. Тварь тоже зашаталась и упала на бок. Голос в голове Ника наконец-то замолчал.