Все нормально.
Я давно стала самостоятельной.
Я давно стала взрослой.
***
Сегодня уже девятый день после отцовской смерти. Дикая мигрень мучила меня с самого утра. Таблетки не помогли, они лишь слегка приглушили боль. Мою голову по-прежнему сжимали невидимые тиски, заставляя меня изредка скулить. Пытаясь забыться во сне, я лежала на кровати, укутавшись в одеяло, как гусеница в куколке. Раньше мама всегда укутывала меня подобным образом. Пытаясь вспомнить ее нежную улыбку, я поняла — время стирает все. Оно нещадно изменяет нить событий. Вроде бы еще недавно, будто вчера, все было прекрасно. А сейчас...
«Я заберу тебя…»
Мужской голос, возникший в моей памяти, вызвал очередной приступ боли. Нужно заснуть как можно быстрее, тогда не придется так мучиться. Однако как бы я ни старалась освободиться от мыслей, изводивших меня уже который день, ничего не выходило. Незнакомец не давал мне покоя.
«Я заберу тебя…»
До сих пор не могу понять значение этих слов. Что ему нужно? Не думаю, что желтоглазый собирается выкрасть меня. Отец вполне мог остаться жив, если мужчина преследовал именно эту цель. Папа был достаточно пьян и вряд ли смог бы защитить ребенка. Следовало только оглушить и дело с концом, а тут…
Неужели я скоро умру от его рук? Может быть, так даже лучше. Наверное, именно этого я и хотела. Но откуда мое желание известно ему? Кто же ты такой? Ангел? Демон? Или всего лишь плод моего воображения? Как же я хочу знать обо всем происходящем до мельчайшей детали. Жить в одних лишь догадках невыносимо тяжело. Чувствую себя немощным, слепым котенком в наполненной водой бочке.
— Господи! — тихо вскрикнула я, уткнувшись носом в подушку. Слезы сразу же потекли по моим щекам. — Мне так сейчас нужно выговориться, мне так нужен совет. Я схожу с ума и мне страшно... Почему ты мучаешь меня?..
Из-за того, что я расплакалась, голова заболела еще сильнее. Обида захлестнула меня с головой, и я не могла успокоиться. Все, что ни делается, все к лучшему, поэтому нужно спрашивать не «за что?», а «ради чего?». Но в моем случае нет здравого смысла! Тут не «ради чего», а какого, простите, черта здесь творится?!
Я была сильно вымотана морально, казалось, еще немного и я поседею, а мое детское сердечко не выдержит постоянного стресса. Проклиная все на свете, задыхаясь от злости и стискивая зубы от мигрени, я все-таки умудрилась раствориться в сновидениях.
***
Ночью буйный ветер распахнул приоткрытое окно. В комнате стало слишком холодно, одеяло не спасало. Нехотя встав с кровати, я закрыла окно и хотела уже юркнуть обратно, чтобы согреться, как боковым зрением заметила чье-то присутствие в углу. Я замерла. На этот раз желтоглазый пришел по мою душу. Закрыв глаза, я начала смиренно ждать конца.
Прошла минута, затем вторая. Каждая секунда казалась мне вечностью. Смерть так и не наступала. Я слышала дыхание мужчины, чувствовала на себе его взгляд, даже с закрытыми глазами я знала — он ухмыляется. Незнакомец лишь наблюдал, не желая подходить ближе. Что-то не так. Вот она я, беззащитная, смирившаяся с судьбой и просто уставшая, готовая принять на себя последний и решающий удар. В чем дело?! Обернувшись, я взглянула в угол комнаты. Четкий мужской силуэт в мгновение ока растворился, и по моей спине пробежались мурашки.
Очередная выдумка. Я действительно схожу с ума. Мысли об этом демоне изрядно вымотали меня, неудивительно, что теперь его образ является мне почти на каждом шагу. Это стресс, мне нужно отдохнуть, провести несколько дней вдали от этого места, развеяться. Вот только ехать некуда. Я застряла здесь, в проклятой квартире, словно зверь, попавший в ловушку.
— Тебе не сбежать отсюда, — шепот за спиной едва не заставил мое сердце остановиться. Снова он, мой палач. Мне не показалось, он действительно здесь и сейчас. Не галлюцинация. Взаправду.
И ведь действительно, бежать было некуда. Мысли об этом приводили меня в отчаяние все больше и больше. Хотелось кинуться в комнату матери, прижаться к ней, почувствовать себя в безопасности. Да, очередная мечта быть защищенной и любимой, которой не суждено сбыться.
Собравшись с силами, я попыталась ответить ему, но с губ срывался только хрип. Ком в горле не позволял произнести ни одного слова, и несколько мгновений я пыталась повысить голос. А мужчина покорно ждал.