Определение групп крови у мумифицированных останков аборигенов Канар дало следующие результаты (%) [Parejo, с. 214–215; см. также Gonsález Alumejún, с. 191]
Следует отметить, что процентное соотношение различных групп крови у аборигенов Канарских островов сравнимо лишь с соотношением у населения Атласа, а также у современных индейцев Центральной и Южной Америки. Я. Я. Рогинский высказывает по поводу этого факта мнение, что преобладание группы 0 и в целом «такое своеобразное распределение было следствием случайных, так называемых генетико-автоматических процессов, то есть изменения концентраций генов в малых изолированных популяциях» [Рогинский, с. 95–96]. Только ли этими процессами объясняются отмеченные выше параллели, смогут выявить лишь дополнительные исследования. Отметим лишь, что высокий процент крови группы 0 наблюдается у рифов на севере Марокко и у бедуинов Восточного Средиземноморья.
Заканчивая разговор об антропологической вариабельности аборигенного населения Канарских островов, скажем несколько слов о еще одной представленной здесь расовой форме. Речь идет о средиземноморском грацильном типе, носители которого пришли сюда, по-видимому, в средние века. Р. Верно называл этот тип семитским или сиро-арабским, а М. Фустэ — восточным или юго-восточным [Fusté, 1959, с. 304–305; Pellicer Catalan, с. 53]. Наличие на архипелаге негроидного типа, о котором в свое время писал Р. Верно, последними исследованиями не подтверждается [Fusté, 1966, с. 73; Simposio, с. 25]. В результате критического рассмотрения предшествующих типологических схем коренного населения и их проверки также разрушились прежние гипотезы об арменоидах и альпийцах на Канарах, «кстати сказать, всегда представлявшиеся сомнительными» [Алексеев, 1965, с. 179].
Как можно видеть из сказанного выше, Канарские острова в антропологическом отношении являются неотъемлемой частью средиземноморского мира. По мнению В. П. Алексеева, третичный средиземноморский очаг расообразования возник в верхнем палеолите, а затем в эпипалеолите и мезолите складывается четвертичный западносредиземноморский очаг, который включал в себя и европейские и африканские области Западного Средиземноморья и Канарские острова.
Ко времени средневекового открытия архипелага на нем обитали носители трех антропологических типов. В принципе они могли мигрировать на острова почти из любого района Средиземноморья, приатлантической Европы и Северо-Западной Африки. Однако вряд ли имеются достаточные основания видеть в жителях Канарских островов потомков мореходов, приплывших издалека. Следы истоков канарских культур следует скорее всего искать в близлежащих к архипелагу районах африканского материка. В то же время не следует упускать из виду, что на острова могли попасть отдельные группы из более отдаленных областей. Этому, в частности, должно было способствовать Канарское течение.
Лингвистика. Данные палеоантропологии об этногенезе древних канарцев дополняют лингвистические. До нас дошли несколько предложений и сотни слов аборигенов Канарских островов, записанных хронистами. Наиболее полная сводка сохранившихся лингвистических источников составлена Д. Вельфелем [Wölfel]. Этот объемный труд, вышедший уже после смерти автора, содержит значительное количество выдержек из хроник и первых историко-лингвистических исследований о древних канарцах. Не утратила своего значения и одна из первых сводок, выполненная С. Бертло [Berthelot, 1978, с. 118–139]. Хотя этих данных недостаточно, чтобы составить более или менее цельное представление о местном языке, они все же позволяют высказать некоторые предположения о его генетических связях.
Эту группу лингвистических источников дополняют знаки письменности, высеченные на скалах. Кроме рассмотренной выше группы знаков линейного шрифта (по классификации Г. Бидерманпа) на архипелаге выявлены знаки древнеливийской письменности, близкие к современному туарегскому письму тифинаг. В настоящее время в нашей стране предпринимаются попытки дешифровать эти надписи.
Анализ памятников письменности, а также доиспанской топонимики на архипелаге свидетельствует, по мнению ученых, о том, что канарцы в период завоевания островов европейцами говорили на языке, близком к берберскому или подвергшемся сильному влиянию берберского языка [Biedermann, 1970, с. 115, 119–120; Rio Ayala, с. 299; Cabrera Barreto, с. 151]. Сходную точку зрения высказал крупнейший советский ученый Д. А. Ольдерогге, полагающий, что древнейшее население Канар говорило на диалектах, близких берберским [Ольдерогге, с. 353]. Американский исследователь Дж. Аберкромби считал, что первые насельники архипелага говорили на одном из западных диалектов протоливийского языка [Abercromby, с. 128].