Среди коллег Вуль считался везучим. Но каждый, кто имел возможность ближе познакомиться с его работой, понимал, что "везучесть" Вуля - это лишь то, что лежит на поверхности, бросается в глаза, а его интуиция - плод долголетнего опыта, соединенного с поразительной наблюдательностью, некоторой долей педантизма, завидной работоспособностью и воображением. Короче говоря, Вуль был прирожденным следователем. Поэтому ему и "повезло" с делом о скоропостижной смерти Шаблиной, как до того "везло" с десятками других "бесперспективных дел"...
Когда судебно-медицинский эксперт вскрывал труп Шаблиной и составлял акт, он среди других сведений об умершей вскользь упомянул про некое пятно, расположенное на внутренней поверхности локтевого сустава. Ничем не примечательное пятнышко - засохший потек какого-то белого кристаллического вещества длиной в 4 сантиметра, а шириной около одного. На всякий случай потек тогда же исследовали. Это исследование не дало ничего существенного: алкалоидов обнаружено не было, - значит, пятно к ядам никакого отношения не имело. Видимо, оно осталось после инъекции глюкозы или витамина B1. Ведь Шаблина неоднократно делала себе уколы. И больше о пятне, упомянутом в акте, никто не вспоминал.
А Вуль вспомнил...
К тому времени труп умершей был уже давно похоронен, и на могиле, огражденной узорчатой железной решеткой, росли цветы, посаженные заботливой рукой безутешного вдовца. Интересующее следователя пятно существовало лишь в акте. Три строчки, вот и все. Но Вуля это не смутило.
Он назначает следственный эксперимент. Его задача - проверить возможность образования на коже человека такого потека, какой был описан в акте судебно-медицинского исследования.
Результат эксперимента более чем странный.
Оказывается, растворы новокаина и витамина B1 следов на коже не оставляют. Правда, после инъекции глюкозы остаются отдельные бесцветные пятна неправильной формы. Но их можно разглядеть только при косом или проходящем освещении.
Любопытно, очень любопытно... Однако надо учесть, что труп перед вскрытием находился в холодильнике морга, где температура значительно ниже комнатной.
Новый следственный эксперимент.
Да, теперь видны следы и новокаина, и витамина B1. Но они совершенно непохожи на пятно, описанное экспертом. Ничего общего. Допрошенный Вулем эксперт категорически утверждает, что тот потек был иным и по форме, и по цвету.
- Вы в этом уверены? - осторожно спрашивает Вуль.
- Абсолютно.
- Но ведь прошло уже почти полгода.
- У меня профессиональная память. Я бы мог описать подробно то пятно и через шесть лет. Кроме того, перед вами составленный мной акт...
Да, акт перед Вулем. Акт - это документ. Важный документ. И еще одно обстоятельство - поза трупа. Очень характерная поза: впечатление, что человек спокойно спит. Тело слегка повернуто направо, склоненная голова, никаких признаков судорог... В тот же день Вуль произвел на квартире Шаблина обыск, и версия, которая вначале могла показаться фантастической, стала для следователя рабочей версией...
* * *
Индейцы, создавшие до прибытия завоевателей одну из древнейших и величайших цивилизаций мира, многое умели. И конкистадоры вывезли из Америки в Европу не только золото, но и многое другое, не менее ценное. Индейцы умели возделывать и употреблять в пищу неизвестные еще в Старом свете маис, картофель, артишоки, бобы. Они разводили лам и индюков. Знали, что такое хлопок. Пользовались гамаками и играли в резиновый мяч. В числе их изобретений были также отравляющие вещества в виде паров кайенского перца и тяжелая смолянистая масса - страшный яд кураре, которым индейцы смазывали концы своих смертоносных стрел.
Кураре...
Достаточно было попасть в кровь микроскопической капле этого вещества, и наступал паралич. Вначале мышц шеи, рук, ног, а затем дыхательной мускулатуры...
Смерть приходила почти мгновенно. Это была "легкая смерть": без конвульсий, без стонов, без зова о помощи. Человек как бы засыпал, склонив набок голову...
И еще одна особенность индейского яда. Кураре был хитрым и ловким убийцей: он не оставлял после себя следов. Никаких улик. Сделав свое страшное дело, он исчезал, разлагаясь на безобидные вещества, которые имеются в организме каждого человека.
Прошли годы, и смертоносное изобретение древних жителей Америки стали использовать не только для смерти, но и для жизни, точно так же как и яды кобр, гадюк и аспидов. Курареподобные препараты нашли применение в медицине, особенно в грудной хирургии.
Но для миллионов людей кураре по-прежнему оставался экзотическим ядом времен Кортеса. И судья Анна Ивановна Степанова не была в этом отношении исключением. О кураре она имела раньше, до разбора дела Шаблина, такое же представление, как о томагавках, скальпах и вигвамах. Другое дело - врач Нина Александровна Глоба, которой рассказывали в медицинском институте о курареподобном препарате дитилине или листеноне. Да, это хорошо, что один из заседателей - врач...
- Мне кажется, что во главу угла следует поставить материалы экспертиз, и тогда все упростится, - сказала Нина Александровна.
- Все?
- Все.
Сахнин докурил папиросу, достал из пачки другую, потом, видимо раздумав, засунул ее обратно в пачку.
- Ну-ну... Вам, как говорится, и карты в руки.
Глоба повернулась к Степановой.
- Разрешите третий том, Анна Ивановна?
- Пожалуйста.
Глоба быстро перелистала обвинительное заключение.
- Вот: "Компетентная экспертная комиссия, - прочла она, - пришла к выводу, что смерть Шаблиной нельзя объяснить каким-либо конкретным заболеванием. Одновременно эксперты указали на ядовитые вещества курареподобного действия, которые могут вызвать наступление смерти без выражения клинических симптомов и характерных морфологических изменений в органах... При внутривенном введении дитилина даже в лечебных дозах возможна внезапная остановка дыхания со смертельным исходом, поэтому применение указанного препарата допускается исключительно в клинических условиях, где имеется аппаратура, обеспечивающая управляемое дыхание..." Глоба перевернула две страницы. - А вот самое главное: "В научно-исследовательском институте судебной медицины Министерства здравоохранения СССР было произведено микроскопическое исследование 187 гистологических препаратов, изготовленных из внутренних органов экспериментальных животных (собак), отравленных дитилином. Судебно-медицинская экспертная комиссия пришла к заключению, что микроскопические изменения во внутренних органах трупа гражданки Шаблиной соответствуют изменениям во внутренних органах экспериментальной собаки № 2, которой после введения дитилина было произведено искусственное дыхание, после чего она жила два дня, а затем погибла через пять минут после вторичного введения дитилина.