- Но разве она не танцевала только что?
- А ты… и камеры видишь?.. – послышался слабый голос – и вновь незнакомка из иной вселенной приковала их взгляды к себе.
- Танцы… - проговорил Иной и на мгновение даже зажмурился, не боясь её и внезапного удара – зато серьил весь напрягся, не сводя с девочки Харин сердитых глаз, - Когда душа танцует… когда душа увлечённо танцует – это особое чувство. Другое состояние. Его сложно не почувствовать. Особенно, когда две души ещё рядом… - вдруг вздрогнул, испуганно посмотрел на неё.
- Но как у меня может танцевать душа? Вы же сказали, что у Харин её нет! – недоумённо моргнула девочка.
Присела. Точнее, попыталась присесть. И, застонав, упала в его мягкие ладони. Он осторожно её держал. Слишком осторожно. Даже странно.
- Стой! – дёрнулся серьил, - Сюда кто-то идёт!
Вздохнув, юноша осторожно опустил девочку у стены. Она, усталая, могла только смотреть на него, снизу вверх, полностью доступная его мести, полностью в его власти.
Положив руку у неё над сердцем, Иной наклонился – и его длинные мягкие-мягкие волосы отрезали его и её лицо от остального мира.
- Прости, что ты пострадала из-за моей глупости! – взволнованно шепнул он, - Я не должен был показывать танца тебе!
«Но твой танец – это самое лучшее, что было в моей жизни! Самое красивое!» - отчаянно подумала она.
- И… - он вздохнул, - И прошу: отдай мне всю свою боль!
Зачем-то наклонил лицо совсем близко к её. Замер почти у самых её глаз.
«Задушить хочет?»
- Прости! – повторил молодой мужчина.
И вдруг коснулся её губ своими мягкими губами.
Паринь замерла.
И он замер.
Как будто время остановилось. Как будто Фаэр Тон прекратил вращаться, а сердце её – биться. Нет! И его… она ощущала тот миг – пугающе долгий – когда замерло сердце и в его груди, прижатой к ней. Ощутила тот миг, когда сердце его снова забилось. И он вдруг отстранился, как будто напугано. Но вместе с тем, как он отдалился, исчезла и её боль в расшибленном теле. И ей так не хотелось, чтобы он отдалялся!
«Странно… что со мной?.. Он – мой враг! Только мой враг…»
Но послышался голос Льярдана и роботов лекарни из коридора.
И юноша иной вселенной вдруг отступил, растворившись в ярком свете. Серьил, сердито подпрыгнув и, не удержавшись, пнув девочку в нос концом пушистого хвоста – но вышло не больно, а мягко и даже приятно – сам исчез в ярком оранжевом сиянии.
Наконец-то в помещении включили свет!
Паринь замерла, лёжа на спине и широко раскрыв глаза.
Льярдан, что-то говоря, склонился над ней, вместе с роботом-лекарем.
Но она совсем не слышала, что брат ей говорит. Она не хотела его слушать. Совсем не хотела его слышать. В её ушах всё ещё звучал тот голос – мягкий и с иным ритмом, ласкающий уши. Не такой как ритмичная, режущая речь сердитого брата, который вначале даже стал трясти её.
«Он снова мне помог?..»
Тело почему-то перестало болеть. Должно быть, из-за инъекции, сделанной роботом. Но что-то продолжало болеть внутри. Ей отчётливо вспоминался юноша Иных, отступающий от неё и исчезающий в ярком свету.
«Странный сон»
- Как ты? – сухо спросил брат.
- Болит! – неожиданно призналась Паринь, сжав тонкой худенькой рукой одежду на груди.
Мужчина сердито обернулся к роботу.
- Имеющиеся повреждения устранены. Они были несерьёзными.
- Болит! – повторила она, держа тонкую ладошку над грудью.
- Ничего не должно болеть! – возразил робот.
- Но она говорит, что болит! – прокричал, сорвавшись Льярдан.
- А, иногда могут быть ощущения в нервах… будто всё ещё существует боль от ранения или удара. Но это проходит. Это быстро проходит.
- Тогда пойдём, - мужчина поднялся. - Нааним скоро должен проснуться.
«Он снова уходит к своему Те!»
Брат ушёл, а робот задержался. Перенёс её на постель. Но его руки были какими-то холодными. Хотя вроде материал и температура наружная были намеренно приближены к теплоте человеческого тела: сделано, чтобы не шокировать пострадавших малочисленных.