Прутик пустился бежать. Быстрее, еще быстрее… сам удивляясь, что может бежать с такой скоростью! Он миновал последний участок тоннеля, пересек площадку и — вырвался наружу!
— Ура! — закричал он.
Перед ним стояла группа из трех гоблинов. Обернувшись, они мрачно уставились на мальчика.
— Ну, как дела? Все нормально? — весело спросил он.
— Какое там нормально, — уныло ответил один из них.
— Наша повариха хотела отравить нас, — сообщил другой.
— И мы ее наказали, — подхватил третий. Первый, опустив глаза, понуро уставился на свои босые грязные ноги.
— Пожалуй, мы все-таки поторопились с этим, — угрюмо подытожил он.
Остальные согласно кивнули.
— Да, кто теперь будет кормить нас? И кто защитит нас от Хрумхрымса? — заскулили они.
И тут все трое разразились горючими слезами.
— Как мы проживем без нее? — причитали они.
Прутик, оглядев немытых, грязных и рваных гоблинов-сиропщиков, презрительно фыркнул.
— Теперь вам самим придется заботиться о себе, — сказал он.
— Мы устали и хотим есть, — канючили сиропщики.
Прутик бросил на них сердитый взгляд.
— Ну… — Он уже было хотел произнести: «Ну и что с того?» — повторив слова трех незадачливых гоблинов, сказанные когда-то ему в ответ, но вовремя прикусил язык. Он же все-таки не гоблин-сиропщик! — Ну так и я голодный! — просто ответил он.
Повернувшись спиной к компании, он пересек двор и направился к лесу.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ТОЛСТОЛАП
Прутик на ходу расстегнул пуговицы своей меховой жилетки. Ветер изменил направление, в воздухе уже чувствовалось дыхание осени. Погоду, как, впрочем, и все остальное в Дремучих Лесах, предугадать было невозможно.
С веток на голову ему падали крупные капли — это таял недавно выпавший снег. Все еще разгоряченный, Прутик остановился и, закрыв глаза, подставил лицо под струйки воды, освежившие его и придавшие ему новых сил.
Внезапно кто-то со всего размаху стукнул мальчика по макушке — БАБАХ! Удар был настолько сильным, что Прутик упал. Он полежал несколько минут, не шевелясь и не смея дохнуть. Кто ударил его? Хрумхрымс? Если так, то прятаться нет никакого смысла. Прутик открыл глаза и, вскочив на ноги, выхватил из-за пояса нож.
— Эй, где ты! — крикнул он. — Выходи!
Но рядом никого не было. Ни души. Было только слышно, как стучат, ударяясь о землю, стекающие с листьев капли воды: КАП-КАП-КАП. И тут он во второй раз услышал тот же звук: БАБАХ! Прутик оглянулся. Огромный снежный ком, соскользнувший с ветки над головой мальчика, тяжело плюхнулся вниз, раздавив и запорошив гребенчатый куст. Мальчик засмеялся.
— Да это снег! — сказал он сам себе. — Только и всего. Обыкновенный снег.
Сначала в лесу моросило, потом начался настоящий ливень. Прутик промок до нитки и, углубляясь в Дремучие Леса, ощутил, что почва становится все более вязкой. С каждым шагом идти становилось труднее, и к тому же его мучил зверский голод.
— Когда же я ел в последний раз? — спросил он сам себя. — Похоже, что только у душегубцев меня покормили по-настоящему. А было это давным-давно.
Прутик поднял глаза.
Солнце ярко светило, и лес переливался маленькими алмазными капельками. Мальчику показалось, что он видит, как зреют и наливаются плоды в его лучах. Пар, вихрясь и клубясь, поднимался с пропитанной влагой почвы. И сам Прутик стоял, окутанный туманной дымкой: это потихоньку испарялась вода, промочившая жилетку из ежеобраза.
Голод становился невыносимым. Живот у мальчика подвело, сосало под ложечкой, в желудке грозно урчало и бурчало.
— Все понятно, — сам себе сказал Прутик. — Это пройдет, как только мне удастся хоть что-нибудь съесть. Только интересно — когда?
Наконец он добрел до дерева, на котором висели крупные спелые плоды пурпурно-алого цвета. Некоторые из них были с виду такими зрелыми и сочными, что, казалось, тонкая шкурка вот-вот лопнет и наружу брызнет золотистый густой сок. Прутик облизал губы. У него даже слюнки потекли, так ему захотелось попробовать соблазнительный, аппетитный, истекающий сладким нектаром фрукт. Он протянул руку и сорвал один из плодов.
Плод был таким мягким и спелым, что легко оторвался от черенка. Прутик нерешительно повертел его в руках. Обтерев о жилетку, мальчик уже поднес было его ко рту, но…
— Нет, — произнес он, отводя руку в сторону. — Я боюсь.
Желудок сердито заворчал.
— Придется тебе подождать, — приказал ему мальчик. И мрачно пошел вперед, раздумывая над тем, каким глупцом он оказался, только помыслив о возможности положить в рот совершенно незнакомую пищу. И хотя многие плоды и ягоды в Дремучих Лесах были вкусными и сытными, ничуть не реже встречались и ядовитые.