Мне нравилась атмосфера моей комнаты. Здесь вкусно пахло цветами и было мягко, уютно. Заходя сюда, я получала от обстановки те ощущения, которые хотела.
Я вспомнила про вчерашнее желание провести немного времени в саду и тут же поднялась с кровати. Поразмыслив, я поняла, что днем у меня точно не будет ни одной свободной минутки для этого, потому что меня ожидала школа, кофейня и огромный доклад по истории. Благодаря этому, я тихо прокралась к входной двери в одной пижаме и неслышно отворила ее, выходя на улицу. Оголенные участки кожи тут же окутало утренней прохладой, скорее даже приятной. Я направилась за дом, а всю дорогу мои оголенные пятки щекотал ровно подстриженный газон с капельками росы на нем.
Любимое место было таким же, как я видела его пару дней назад, только сейчас здесь преобладало утро: цветы только раскрывались, тихо пели птицы, солнце просыпалось, воздух был чистым, а звуки моря еле доходили до ушей. Я слегка улыбнулась, подходя к еще не совсем раскрывшимся бутонам гортензий и провела по ним ладонью, стряхивая с них росу, тут же падающую мне на ноги. На это я тихо захихикала, прикрыв рот рукой. Подняв голову, я застала чистое голубое небо. Солнце только-только протягивало свои горячие утренние лучи, пытаясь ухватить меня в свои объятия, но я быстро уходила от них, блуждая в неком лабиринте из цветочных кустов. Краснокоренников было совсем немного, но они казались мне такими громоздкими и большими, что я вновь ощущала себя шестилетней девочкой, играющей с Николь в догонялки. Рассматривать каждый цветочек доставляло особое удовольствие, но вскоре я поняла, что пора заходить, чтобы успеть собраться в школу.
Плетясь к углу, ведущему к передней части дома, я замерла, когда мой взгляд наткнулся на две маленькие дверцы, открывающие вход в подвал. Не знаю, что мной двигало, но я медленно направилась к ним, делая робкие и несмелые шаги. Руки начали заметно трястись, но я абсолютно не обращала на это внимания, ни о чем не думая. Страх окружал со всех сторон, смешиваясь с болью.
Я села на колени, не смотря на то, что пижамные штаны моментально намокли. Мне было плевать. Руки сами потянулись к ручкам и я, глотая боль, осторожно до них дотронулась, словно они были накалены до предела. Нервы уже сдавали, из-за чего я резко открыла вход в подвал и замерла.
Раздался скрип.
Мое сердце затряслось и я сделала шумный вздох.
Опираясь руками на выступы дверец, я медленно подняла свое тело над полом подвала и опустилась туда, тут же учуяв запах чего-то такого старого, запылившегося, забытого, оставшегося здесь. Голова была опущена и я не решалась поднять ее, ведь просто сходила с ума от волнения, страха и боли, что душила. Здесь все словно застыло, даже воздух с тем же запахом химических веществ и воспоминаний.
Поднять взгляд оказалось самой сложной задачей, даже доказать то, что «Черные дыры» существуют, показалось легче. Внутри все тряслось, содрагалось, а дыхание сбивалось, словно я была больна астмой. Я старалась быть тихой. Меня пугало даже то, что мое сердце чрезмерно быстро и громко бьется.
Словно здесь кто-то был и мог заметить мое присутствие.
Сжав руки в кулаки, я медленно подняла голову, с бешеным страхом и волнением осматривая небольшое помещения. Эти дверцы будто открывали портал в другой мир: забытый всеми, потерявшийся во времени, застрявший в одном моменте. Длинный стол посередине комнаты уже покрылся толстым слоем пыли, как и каждая пробирка, каждое устройство. Листки, неаккуратно подвешенные на стенах, давно пожелтели, став хрупкими и сухими, как осенний лист. Корявый почерк все так же присутствовал на них, не исчезая. Различные формулы, схемы, таблица Менделеева, мои детские рисунки, портреты Эйнштейна и Хокинга - на стенах не было ни одного свободного сантиметра. Пару тумбочек, прислоненных к стенам, еле освещались лучами солнца и я смогла рассмотреть множество книг и маленьких баночек с химическими элементами.
Сердце замерло. Дыхание прекратилось. Глаза расширились. Руки бессильно упали по бокам.
Внутри все застыло. Словно все органы прекратили свою работу, а мозг отключился. На секунду возникло до ужаса пустое чувство, а затем стало... Больно.