– Так и есть, – подтвердил Сталин, – не сдерживаемая ничем алчность крупного капитала – это главная причина всех несчастий в мире, а в сочетании с двумя другими недостатками японской нации это свойство становится многократно опаснее. Японский капитал и к вооруженному насилию в отношении своих жертв переходит гораздо легче, чем западный, и по отношению к эксплуатируемым ведет себя безжалостнее. Те эксцессы принудительного труда и беспощадной эксплуатации, которые в европейской практике показали только германские нацисты, для Японии были самым обычным явлением. Или вы думаете, мы не знаем, из кого и каким образом формировались рабочие команды, поддерживающие деятельность вашего флота во время русско-японской войны на маневровых базах в Мозампо и островах Эллиота? Как этих корейских рабочих, преимущественно женщин, загоняли чрезмерным трудом и плохим питанием насмерть, а взамен умерших ловили по деревням в Корее все новые контингенты. И это только один небольшой частный эпизод…
– Другие случаи, – сказал посол русских из будущего, – касались грубой экономии на технике безопасности, приводящей к человеческим жертвам на производстве. Но и это еще было не все. Японские фармацевтические компании запускали в широкий оборот непроверенные лекарства, отчего у принимавших наблюдались нежелательные побочные эффекты. В частности, у беременных женщин, принимавших одно снотворное, разрекламированное как вполне безопасное, рождались дети с уродствами. Также общий потогонный ритм японской жизни привел к тому, что в нашем мире после второй мировой войны Япония неизменно находилась на первом месте в мире по количеству людей, вынужденных принимать различные препараты для стабилизации психики, а также просто сумасшедших…
– Да, господин Ямамото, – хмыкнул Верховный, – едва только ваш капитал лишили возможности эксплуатировать население других стан, как он с той же беспощадностью обратился к эксплуатации самой японской нации. Хотите вы этого или нет, но подобный подход к людям надо менять.
– Я понимаю ваши аргументы, господин Сталин, – ровным голосом произнес адмирал Ямамото, – но не вижу способа, которым в сущности японской нации можно изменить хоть что-то.
– Задачу надо разбить на две части внешнюю и внутреннюю, – сказал хозяин кабинета. – Внешняя часть – это законы, которые отделят допустимое от недопустимого и поставят барьеры алчности, национальному чванству и вашей особой японской жестокости. В этом деле все должно быть сурово и непреклонно, как вы любите. Внутренняя часть – это воспитание в школе, произведениях массовой культуры и средствах массовой информации, которое будет прививать японскому народу новые ценности. Японцы – дисциплинированная нация, поэтому при решении внешней части задачи успеха можно будет добиться очень быстро. А вот для того, чтобы подействовали воспитательные меры, может понадобиться смена одного-двух поколений, но только так можно будет закрепить поверхностный результат законодательных мер.
– Так значит, господин Сталин, вы не собираетесь прямо сейчас вводить в Японии социализм? – спросил представитель японского императора.
– Нет, нет и еще раз нет, – сказал Верховный. – Вашей политической системой на двадцать-тридцать лет будет цивилизованный капитализм, при котором буржуазия отлучена от возможности влиять на власть. Для преобразования вашей страны без утраты ею национальной идентичности необходимо будет составить большой план, исполнять который потребуется с неукоснительной точностью. Бесплатное образование, медицина и все прочее будут у вас как при социализме, и финансироваться эти программы будут из налогов, взимаемых с крупного капитала, а все прочее – как при капитализме и даже абсолютной монархии феодального типа. Мы уже поняли, что к каждой стране и каждому народу необходим свой подход, и что одному лекарство, для другого яд. Поэтому сначала мы будем делать так, как я только что сказал, а потом поглядим. Но успеха такое преобразование может достичь только в том случае, если его возглавит авторитетный, честный и умный человек, в то же время являющийся патриотом Японии. Я имею в виду вас, господин Ямамото.
– Мой император по этому вопросу имеет такое же мнение, – сказал японский адмирал. – Но сейчас я хочу знать, какие территориальные изменения ожидают Японию, какая судьба ждет ее армию и флот, а также что вы намерены делать в том случае, если Соединенные Штата Америки не признают капитуляцию Японии перед Советским Союзом и продолжат против нас свою войну. Ведь, в отличие от другого варианта истории, вы не союзники, а всего лишь попутчики.